— Предлагаешь мне тоже обнюхивать все, что здесь лежит? Я тебе не овчарка блохастая на службе у правоохранительных органов!

Разумеется, примерить на себя роль «овчарки блохастой» мне все-таки пришлось. Упиралась я, как обычно, из вредности, прекрасно понимая, что вычислить наличие яда, если оный действительно куда-то затесался, и в моих интересах тоже.

— Я вообще-то тоже все это ела, — приступая к работе, напомнила как бы между прочим.

— Если я не ошибся в своих выводах, то яд усилили и видоизменили с помощью довольно редкой и дорогостоящей магии, — на удивление нормально пояснил Лафотьер. — Его действие должно было направляться именно на меня, на тебя яд мог и не подействовать… Хотя, это все равно довольно странно. Притом зельевар, сотворивший его, должен обладать поистине поразительными умениями и талантом.

Следующую четверть часа я была занята разнюхиванием запахов. Раньше удивилась бы, с чего Лафотьер вообще взял, что я могу почуять яд, да еще и незнакомый, но сейчас в себе не сомневалась. Это по неведению я могла его не заметить и даже проглотить. А зная, что он тут во что-то добавлен, и имея конкретную задачу определить его наличие — учую непременно.

Попутно я, не отрываясь от своего занятия, выпытала у Лафотьера еще несколько интересующих меня моментов. Во-первых, удостоверилась в том, что я молодец. Ночью мне удалось не только правильно определить флакончик с редким восстанавливающим эликсиром, но еще и верно рассчитать дозу. А во-вторых, узнала, что связь Лафотьера с Крикко практически не отличается от той, что установилась бы между мной и магом в случае проведения ритуала по классическим правилам. То бишь жизнь дворецкого напрямую зависела от жизни хозяина. Потому-то ему так поплохело — почти вся хозяйская магия из него, считай, вытекла.

Я уже была готова поверить в бесполезность затеи и объявить, что все продукты и блюда абсолютно нормальные, когда мое внимание внезапно привлекла солонка. Она не имела никакого особого запаха, и, даже открыв ее, я ничего не унюхала. Но появилось какое-то странное, необъяснимое ощущение, навеянное пресловутой интуицией ликой.

— Что-то почувствовала? — тут же вскинулся Лафотьер.

— Не знаю… — честно призналась я. — Не уверена… запаха нет. Но, кажется, что-то не так.

Пока Лафотьер производил с солью какие-то темномагические манипуляции, я задумчиво покусывала губу и в кои-то веки молчала.

Черт возьми, а ведь добавить яд в соль — очень умно! Особенно если этот яд не имеет запаха и изготовлен настолько искусно, что его не смог почувствовать ни сильный темный маг, ни ликой. Но к своей чести должна заметить: я этот яд все-таки вычислила.

В том, что моя интуиция оказалась верна, мы вскоре убедились. Горстку соли, высыпанной Лафотьером на стол, окутала им же созданная темная дымка, после чего среди белых крупинок проявились черные. Их было совсем немного, но, видимо, достаточно для того, чтобы с течением времени повлиять на определенного мага.

— И что теперь? — поинтересовалась я, не сводя взгляда с соли. — Будем ловить и задерживать Фоклу?

Не знаю почему, но черные крупинки вдруг показались мне какими-то знакомыми. От невозможности вспомнить, где и когда могла их видеть, даже голова заболела.

— Ловить и задерживать — прерогатива зерров, — с поразительным спокойствием произнес Лафотьер. — Меня больше интересует, кто ей заплатил и кто изготовил яд.

Судя по уверенности, маг намеревался это выяснить прямо сейчас. Нынешняя я еще слишком мало знала о магии, чтобы понять все производимые им манипуляции, но уже достаточно повидала, чтобы выделить главное: он просматривал остаточную магию.

Даже в самых буйных фантазиях я не могла вообразить, как можно вычислить изготовителя яда. Особенно если учесть, что Лафотьер сейчас не в лучшей форме.

— Яд, сдобренный магией, — это особая форма соединения материального и эфемерного, — словно прочитав мои мысли, тихонько пояснил Крикко. — В таких вещах след всегда остается, нужно только тщательно искать. Даже если изготовитель чрезвычайно искусен, не оставить зацепки невозможно. Отчасти именно поэтому подобные яды — огромная редкость, за их создание мало кто рискует браться. Слишком велик шанс быть пойманным.

На его последних словах окружающая соль тьма вдруг собралась в сгусток и взлетела над столом. Затем преобразовалась в легкий черный туман, в котором проступили очертания, смутно напоминающие…

Чего?! Мои глаза меня подводят или это отпечаток кошачьей лапы?

Не успела я опомниться, как туманное облако приблизилось, на несколько секунд зависло напротив моего лица и бесследно рассеялось.

Пожалуй, никогда в этом особняке не возникала такая мертвенная, делающая его похожим на склеп тишина.

Округлив глаза в немом вопросе, я ткнула себя пальцем в грудь — мол, это что, серьезно? Я приготовила этот порошкообразный яд? Точно я?!