Проснулась я нескоро и поняла, что чувствую себя прекрасно. Вспомнила свои ощущения прошлой жизни. Там, после первой близости я целый день чувствовала дискомфорт, жжение внизу живота, а сейчас не ощущала никаких неприятных симптомов. Супруг сгладил неприятные последствия? Что ж, ещё раз убедилась в его внимательности и деликатности.

Огляделась, сообразив, что лежу в комнате супруга. Он лежал рядом и смотрел на меня.

— Тир? — повернула голову к мужу, желая понять, чего он хотел.

— Тир?! — повторил герцог, словно пробуя на вкус слово. — Так меня ещё никто не называл. — Увидев растерянность на моём лице, поспешил заверить: — Мне очень нравится. Это имя будем знать только мы с тобой.

— А ты меня назвал…

— Маргаритка, — закончил Тирелл. — Это имя тебе так подходит. Ты такая нежная и скромная с виду, а стоит приглядеться — настоящая лесная жемчужина. Твоя красота не похожа ни на что, она завораживает, заставляет присмотреться глубже к скромному цветку, который непременно одарит глубоким чувством.

Я смятенно молчала. Он решил, что я люблю его?

Тирелл улыбнулся.

— Ты ещё не разобралась в своих чувствах. Я рад, что именно мне досталось такое сокровище.

— Ты …меня… смущаешь.

Послышался еле слышный стук, Тирелл тут же отозвался:

— Входи.

Вошла Анита, поклонилась, поставила на прикроватную тумбочку большой поднос:

— Разложить? — предложила служанка.

— Мы сами, — ответил герцог. Анита бросила на меня лукавый взгляд, подмигнула, сделала реверанс и исчезла.

— Вы ведь подруги? — то ли спросил, то ли уточнил Тирелл. Когда я кивнула, он задумчиво произнёс: — Я знал её мать… Ох, непросты эти девушки…

— Я тоже так думаю, — заверила мужа.

Тирелл помолчал, потом резко сел, но тут же повалился на бок.

— Сколько дней ты не ел? — спросила, грозно нахмурив брови.

— Не сердись, я сдаюсь, — поднял вверх руки мужчина.

Осторожно перелезла на край кровати, встала, начала разливать бульон в глубокие миски, покрошив туда сухарик.

— Лежи смирно, буду кормить тебя, — сказала, помогая супругу сесть удобнее, придвинувшись к спинке кровати.

Взяв миску, начала кормить больного, предварительно замотав большой салфеткой его шею и грудь. Он прилежно открывал рот, глядя на меня своими бездонными глазами. А мне хотелось почувствовать вкус его губ на своих губах.

Когда миска опустела, Тирелл закрыл глаза. Я решила, что он устал и хочет уснуть, но через несколько минут муж открыл один глаз, подмигнул:

— Теперь я буду тебя кормить.

Я открыла супницы и горшочки, мысленно облизнулась и спросила:

— Котлеты, индейка или седло барашка?

— На твой вкус, — ответил супруг.

Я положила в плоскую тарелку картофельное пюре, полила ароматным соусом, по краям выложила несколько котлет. Всё это разместила на небольшом подносе и поставила его себе на колени.

Несмотря на возражения Тирелла, кормила его сама, осторожно поддевая вилкой котлету, а когда он отрицательно мотал головой с набитым ртом, я отправляла очередную порцию себе в рот.

Вот так мы ели, не очень аккуратно, зато с удовольствием.

— Такого вкусного обеда у меня ещё не было, — признался герцог.

— Это потому, что не надо соблюдать приличия, — пояснила я.

Когда я сложила остатки и посуду на большой поднос, поднесла чашу с ароматной водой, чтобы муж вымыл руки, позвонила в колокольчик. Тут же вошли горничные, забрали подносы.

Поправив подушку, тихо сказала:

— Я сейчас, — и вышла в ванную комнату.

Вернувшись, увидела в глазах супруга необычный блеск.

— Посмотри, — Тирелл сунул руку под подушку и достал медальон. Он показался мне очень знакомым. Это был тот самый медальон, что дала мне Ариана перед отправлением в этот мир. Я о нём забыла, спрятав среди дорогих вещей в старенькую сумку, которую всё же взяла с собой. Медальон представлял половину круга на серебряной цепочке. Металл потускнел и казался чёрным, поэтому я и не надевала его.

— Ты рылся в моих вещах? — мне захотелось расплакаться: усыпил, а потом полез обыскивать?! А я уже начала доверять ему…

Обида норовила вырваться наружу в виде горячих злых слёз, но я не позволила себе это сделать. Хватит вести себя как наивная простушка!

Отвернувшись, сжала зубами до крови губы, начала дышать носом, пробуя успокоиться.

— Стоп! — сказал муж ледяным тоном. — Посмотри на меня, Маргарита! Неужели ты считаешь, что я способен залезть в чужие вещи?!

Он не притворялся, когда упал, пытаясь встать, я это почувствовала сердцем. Разве мог он выйти самостоятельно да ещё открыть все ящики шкафов, отыскивая мою сумку?! Нет, он был слишком слаб!

Вспомнила, как брезглив супруг, как чистоплотен и аккуратен, и смутилась:

— У меня есть точно такой медальон.

Тирелл довольно улыбнулся: