Маори сузила глаза. Только сейчас до нее дошло, почему бумажную работу все это время делал фарн Элегиас, не подпуская к стеллажу даже свою ассистентку. Наверняка там тоже что-то нечисто…

Откинув серебристую косу за спину и пригладив непослушную челку, Маори отодвинула к краю стола кристаллоскоп, собрала инструменты и встала. На сегодня пора заканчивать.

Немного придя в себя после разговора с ректором, она ждала объяснений от наставника, однако, зайдя в лабораторию, обнаружила, что его там нет. Как нет и жезлов, над которыми они работали последнюю неделю. Вероятно, получив помощь ректора, фарн Элегиас продолжил работу в своем кабинете. Либо ушел в основную лабораторию…

Девушка накрыла кристалл платком из непроницаемой ткани. Жужжание прекратилось. Результат на сегодня был более чем удовлетворительным – кристалл прекрасно пропускал свет, отражал инородную магию, даже откликался на эмоции, и в целом работал исправно, как подобает кристаллам связи этой коллекции. Когда с него спадет усыпляющее заклинание, можно будет попробовать использовать его по назначению. Возможно, получится даже изготовить нечто подобное, используя полученные данные. Просто мечта артефактолога-практика! Не так часто удается повторить созданный Верховными предмет…

А завтра… Завтра начало нового учебного года. Маори вздохнула. Помимо работы в лаборатории с этого семестра она должна вести лекции у студентов. Если бы не последние события, она была бы безмерно этому рада!

Собрав вещи и шепнув настенным фонарям, что пора баиньки – те послушно потухли, – Маори вышла и закрыла дверь лаборатории на ключ. Теперь осталось доползти до своей комнаты, наскоро изучить учебный план, и можно отправляться в постель…

* * *

За спиной громко хлопнула дверь. Вот и все! Сказать, что я была в шоке, – ничего не сказать. Меня не могут отправить домой! Конечно, мысли о том, что столь ненавязчивое приглашение посетить Альсторн вряд ли оставит мне пути отступления, приходили в голову и раньше… Но надежда ведь умирает последней.

Я оглядела комнату, куда меня заботливо и совершенно бесцеремонно определил ректор. Она была довольно большой, да и обстановка милая – все такое деревянное, уютное… Справа от входа находился учебный уголок, между двумя большими окнами с металлическими решетками – здоровенная, почти двуспальная кровать. Тут даже камин имелся! И пара кресел около него.

Подойдя поближе, я рассеянно провела рукой по обивке. На ощупь – нечто вроде бархата, мягкое. Аккуратно присела на кресло. Огонь в камине дружелюбно и тепло потрескивал, но на душе все равно скребли кошки.

Академия изнутри оказалась сказочной… Даже на миг взгрустнулось, что под рукой нет фотоаппарата. До самого кабинета, куда нас вел ректор, я ошалело глазела по сторонам. Однако все очарование как рукой смело, когда в ответ на мой осторожный вопрос о возвращении домой фарн отрицательно покачал головой. «Ты прибыла сюда не по своей воле, я понимаю, – с грустной улыбкой сказал он, – но такой путь выбрала твоя душа, и придется с этим смириться. Из Альсторна еще никто не возвращался в свой мир». Я хотела было возмутиться, что ничего моя душа не выбирала – а если и выбирала, то у меня тоже должно быть право голоса! Однако ректор повторно покачал головой, давая понять, что тема закрыта. Я сникла.

Дальше были какие-то напутствия, советы… Вдруг к нам зашел молодой мужчина в мантии и увел Аравеля в гостевое крыло. Я слушала вполуха и даже не попрощалась со своим странным спутником, все еще пытаясь переварить информацию – неужели я никогда не смогу попасть домой?

Ректор все говорил и говорил – о том, что я абсолютно точно смогу поступить и что у меня какие-то особые способности… о том, что смогу найти здесь друзей и жить в свое удовольствие, а все, кого я знала в своем мире, даже не вспомнят обо мне.

От его слов защипало глаза. Фарн попросил меня оставить путеводитель на столе и идти за ним в комнату, где мне предстоит жить следующие пять лет. Я сквозь слезы кивнула Рагону, озабоченно глядевшему на мое скорбное лицо, и вышла за ректором.

Вместе с неприятными воспоминаниями начал накатывать сон. Я заерзала в кресле, пытаясь устроиться поудобнее. Да что ж это такое мешается! Свернуться грустным калачиком мне не давала какая-то непонятная тяжесть в районе левой ключицы. Взгляд спустился вниз.

Плащ! Я ведь так и не отдала его Аравелю… А мешается та самая брошь, которой он заколол ткань, укрывая меня от холода. Раздвинув складки ткани, я осторожно отцепила украшение.

Брошь была явно не на конвейере сделана. Выполненная из серебристо-белого гладкого металла, она сверкала и переливалась в руках. Интересный узор – оплетенный изящной лозой крылатый ящер с капелькой янтаря посередине. Будто вот-вот оживет. Я покрутила брошь в руках – никогда не видела подобной красоты! – затем встала и скинула плащ. Ректор говорил что-то насчет смены одежды в шкафу…