Сама кровать была довольная большая, резное изголовье темного цвета было выполнено, похоже, из того же дерева, что и потолочные балки и украшалось двумя круглыми шишками по краям. На шишках были вырезаны какие-то ящерки, хотя нет, я на руках потянулась ближе к шишкам, чтобы разглядеть, нет не ящерки, а небольшие дракончики со сложенными крылышками. Я не смогла отказать себе и потянулась пальцами к дракончикам, нежно их коснулась. Ох какая же красота! Невероятная работа мастера!

Тут взгляд упал на пальцы моих рук и я ахнула. Пальцы были украшены длинными, уже скручивающимися в трубку ногтями, при этом разной степени изломанности. Поднесла пальцы к глазам

— Вот это да-а-а, — протянула я сипло, говорить почему-то было еще сложно, словно я разучилась или молчала пару лет — надо бы обрезать… — длинные ногти мне никогда не нравились, а такой откровенный кошмар меня совсем не радовал. Я поднесла к лицу обе руки и начала изучать пальцы, заметив на ладонях какие-то полосы, стала разглядывать, практически уткнувшись в них носом

— Что за черт, откуда? — ладони были покрыты шрамами разной длины и серьезности.

— Не волнуйся, дитя, они скоро заживут и совсем исчезнут. Не все, конечно, но самые мелкие — я оторвала глаза от своих рук и подняла их на незаметно вошедшую женщину. Она держала в руках поднос на котором стояла миска, лежал кусок чего-то похожего на ломоть хлеба и чашка. Посуда была выполнена, похоже из тонкой глины. Женщина улыбнулась ласково не обнажая в этот раз свои клыки. И двинулась ко мне. Поставив, поднос на кресло, она повернулась и решительно отобрав у меня подушку затолкала мне за спину, потом расправила у меня на ногах одеяло и перенесла поднос на мои колени.

В нос ударил умопомрачительный запах бульона и свежего хлеба. Я схватила ложку и опустив ее в миску с супом зачерпнула первую ложку. Подув на нее сунула в рот. Почувствовала как в мои иссушенное горло полилась благословенная жидкость, прикрыла глаза и замычала от удовольствия. Женщина присела в кресло около меня и произнесла

— Не торопись, дитя, ешь по чуть-чуть.

— Ха! Вы пробовали эту вкуснятину! м-м-м-м — я демонстративно закатила глаза от удовольствия, а женщина заливисто рассмеялась — ты совсем ребенок, потом ее глаза в миг погрустнели и она одарила меня ласковой и полной жалости улыбкой. — ешь, пойду, чуть позже к тебе придет тор Кер.

— А-а-а- начала я, но она приподняв ладонь добавила — пока ешь, потом тебе все расскажут и ты сможешь задать все свои вопросы. К тому же я принесла тебе ножнички, ты хотела подрезать ногти?

Женщина мягко поднялась, выразительно посмотрела на мои руки и направилась к выходу не оборачиваясь. А я тяжко вздохнула и продолжила есть.

Примерно через минут десять, как раз когда я закончила с супом и с руками, подрезав свои, без преувеличения, настоящие когти под ноль, дверь в комнату снова открылась и вошел тор Кер. В руках он нес несколько больших и толстых книг.

Под моим пристальным взглядом он прошел через комнату, положил книги на стол и, развернув ко мне стул, сел рядом с кроватью. Я уже открыла рот, чтобы задать первый вопрос, когда он поднял руку в останавливающем жесте.

— Подожди дитя, я понимаю, что у тебя очень много вопросов, но для начала я должен узнать все что ты помнишь. Именно так, все, что ты сейчас помнишь. Все, к чему есть доступ у твоего сознания. Часть я заблокировал — на этом моменте я встрепенулась и попыталась возмутиться, но он повторил свой останавливающий жест — это было необходимо для твоей же безопасности. Безопасности твоего рассудка и сознания. Устраивайся поудобнее, наш разговор будет долгим. Расскажи, что ты помнишь из последнего, что было перед тем, как ты проснулась тут?

Я задумалась, потом начала рассказ. Последние дни я провела в праздном безделии, так как клиенток не было, все модели и заказы были уже отшиты и я проводила дни и ночи читая книги, смотря телевизор и ползая по мировой сети. Последнее, что я помнила был странный ночной гость и его жуткая псина, схватившая меня за горло. Когда я добралась в своем рассказе до этого места, меня пробрал озноб, так как я снова вспомнила ощущение клыков, смыкающихся на моем горле и я нервно, в своем излюбленном жесте попыталась пригладить волосы на голове и замерла, задохнувшись от возмущения.

Второй рукой я тоже потянулась к голове и стала в ужасе шарить по практически лишенной волос макушке. Пальцы шарили по мягкому ежику волос, а я онемев от ужаса, пыталась выразить всю бурю негодования. Да как они могли меня обрить, как?! Волосы это было мое все. И не важно, что некому было демонстрировать свою толстенную шоколадно-каштановую косу, но это было мое богатство. Слезы хлынули из глаз

— Да как вы могли, как!!?? Как вы посмели, … мои волосы…

— Тш-ш-ш, — мужчина успокаивающим жестом погладил меня по руке, все еще метающийся по лысой голове в надежде, что это все неправда, что все еще мои волосы со мной — тихо, дитя, это не мы, такой ты уже попала к нам, волос нет, как же как и, ммм, бровей и ресниц. — мужчина тяжело вздохнул- к нам ты попала совершенно лысая. Сейчас волосы начали отрастать, так же как и брови и ресницы ну и — он замялся — в общем ты снова покрываешься…волосами.

Я замерла, пытаясь осознать то, что мне говорят и задумалась, если я попала к ним совершенно лысой, но на голове у меня сейчас около сантиметра волос….