— Он еще и разумный? — поразилась я, брезгливо разглядывая существо. По виду натуральный таракан, только действительно крупный (почти с мою ладонь!), одет в разноцветную лохматую шубку-шкурку, и глазенки… круглые и огромные. И… я не могу больше… очень-очень обиженные. Оскорбленные даже. Жиглан уселся на пушистую попку, поджав к животику лапки, и нахохлился.

— Полностью человеческую речь не понимает, — зачастила служанка, — но эманации от нас улавливает.

Я выразительно закатила глаза. О дивный новый мир номер сто шестьдесят девять! Мир, в котором герцоги не в курсе, что такое унитаз, зато служанки знают слово «эманации».

— И что вы от меня хотите? — устало поинтересовалась я.

Девица уставилась на меня как… на иномирку.

— Ночи еще прохладные, — сказала она. — Мы держим несколько жигланов для особо важных гостей. Девочки, конечно, ласковее и работают лучше, не капризничают… — Служанка с сомнением посмотрела на надутого парнишку на подносике. — Мадам, вы бы попросили у него прощения? — неуверенно предложила она. — А то он стараться не будет…

Ох, мамочки! Мне извиниться перед иномирным тараканом, серьезно?!

— Возьмите. — Девица настойчиво совала мне в руки племенного жиглана, и я поняла, что это тот случай, когда проще согласиться, чем объяснять, почему ты отказываешься.

Я со вздохом приняла иномирца.

— В кровать его положите и мигом уснете, даже не заметите! — с энтузиазмом воскликнула служанка Миаса, а я иронически фыркнула: а что, похоже, что у меня с засыпанием есть какие-то проблемы? Только одна, если что: меня никак не оставят в покое!

— Спасибо, — сказала я, стремясь закончить разговор и усиленно тесня девицу дверью.

— Только утром его опять крышкой накройте, чтобы по комнате не искать! — напутствовала меня служанка, и я, бормоча что-то то ли утвердительное, то ли уже откровенно ругательное, закрыла за ней дверь, поставила поднос с жигланом на стол и заперлась на задвижку. Больше никому сегодня не открою! Пусть хоть дверь выламывают!

Я настороженно покосилась на пушистого иномирца. Тот смотрел на меня так же и укоризненно перебирал лапками.

— Кошмар какой! — вздохнула я. И вот чтобы я этого — к себе в постель?! Да они тут больные, в этом мире?

Я пожала плечами и начала торопливо раздеваться. Ночи прохладные, это печально, но ничего, согреюсь как-нибудь, к тому же не голяком же спать собралась, а в этих… шортиках местных и укороченной сорочке… Я повозилась с ботинками, но наконец и они были побеждены.

Я довольно улыбнулась и… заметила, что жиглан с подноса исчез. Ну я же его крышкой не накрывала. Я нервно поводила глазами. Вот сейчас не поняла… куда этот таракан-переросток делся? Не хватало еще на него наступить ночью, я же поседею от впечатлений! Я погрузила пальцы в леомар и интуитивно там пошарила… нет, не в поисках жиглана, а делая освещение ярче. Леомар вспыхнул с новой силой, я еще раз осмотрела комнату пристально и… увидела жиглана, возлежащего на моей подушке!

Я сглотнула.

Обиженным жиглан больше не выглядел, наоборот, смотрел на меня огромными влажными глазенками благожелательно, с особым одобрением поглядывая… я недоверчиво моргнула… на низкий вырез моей сорочки. Да вы издеваетесь! И этот туда же?! Я присмотрелась повнимательнее, с нездоровым интересом пытаясь понять, как у пушистого таракана можно определить, мальчик ли это?!

Жиглан завел едва слышную песнь: что-то среднее между трелью сверчка и кошачьим мурлыканьем, и от него во все стороны стали расходиться красноватые лучи, расползаясь по постели.

Я растерянно переступила с ноги на ногу.

Жиглан бросил на меня кокетливый взгляд и… приглашающе похлопал маленькой тонкой лапкой рядом с собой по подушке.

Ох, мамочки! Я подумала, что вот сейчас у меня крышу-то и сорвет. Унесет ее начисто… Но то ли закалилась за годы работы в управлении, то ли устала жутко и все чувства притупились, но я решительно направилась к кровати. Смахну иномирца на пол, и дело с концом.

Жиглан мой порыв как-то уловил, потому что успел юркнуть за подушку. Я махнула рукой. Ну не охотиться же мне за ним на ночь глядя! К тому же следует признать, что постель он нагрел качественно. Приятное такое, живое тепло, и по температуре очень комфортно… Я вздохнула, вытягиваясь под тонким одеялом.

Из-за края подушки сверкнули два огромных глаза.

— Вот там и сиди, — приказала ему я.

Жиглан опять заурчал: тихо, ласково, мелодично. Пошла едва заметная, легкая вибрация, и, подстроившись под нее, мгновенно расслабились и тело, и перегруженный за эти сутки мозг. Я умиротворенно вздохнула и с большим удовольствием заснула.