Господин Нарне польщенно улыбнулся.

— Мы — самый оснащенный аукцион не только в Кальдастории, но и во всех близлежащих землях. Изображение приближается и передается магически. Также у каждого покупателя есть магическая дощечка для участия в торгах, на которой он пишет предлагаемую сумму контракта. А ставки и их изменение показывается вон там, прямо над входом в зал, видите экранчик? Можно все понять даже по цветам и графикам, не приглядываясь к цифрам. — Главный распорядитель встал за моим плечом. — А еще, мадам, приглядитесь к разноцветным огонькам на кабинках. Это не только украшение, но и сильнейшая магическая защита!

Господин Нарне слегка стушевался, добавив:

— Пришлось установить после того, как в прошлом году один весьма высокопоставленный маг заявился на аукцион в пьяном виде и, возбудившись, попытался забрать наиле без всякой оплаты, просто разрушив стены кабинки силовыми заклинаниями. По счастью, его магический резерв на этом иссяк, и нам удалось вывести его из зала. Но всю систему демонстрационных кабинок пришлось заменить. Конечно, у нас и раньше бывали инциденты, но хватало обычной физической преграды…

Желто-зеленый задохлик сделал драматическое лицо, помолчал и продолжил:

— В общем, мы не поскупились на дополнительную магическую защиту. Ведь наиле продаем, а не каких-нибудь… жигланов.

Господин Нарне посмотрел на меня с гордостью. Я пожала плечами. А что он, собственно, имеет против жигланов? Мне вот они очень нравятся. Хотя, конечно, иметь дополнительную защиту при торгах такого рода совсем не помешает.

— О! Взгляните на табло ставок! — воскликнул задохлик и взволнованно прокомментировал: — Хайкке-полукровка ушла за отличную цену! Я же вам говорил, здесь собрались самые состоятельные люди Ближних Земель! Вы останетесь более чем довольны!

Хе-хе. Ну не знаю, не знаю. Хотя затягивает, конечно. Толпа волнуется, движется, огоньки на табло сверкают… Атмосферно, даже я оценила.

— Вторая, — сообщил господин главный распорядитель, и на сцену… тьфу, на свою площадку выпорхнула юная нимфа лет двадцати. Нимфа — в смысле тоненькое, гибкое и цветущее существо, а не в смысле этой… мифической лесной жительницы.

По залу пронесся гул.

— Господин Нарне, — заволновалась я, — может, не надо мне в аукционе участвовать? Какого фига вы меня после этих девочек поставили?! Тут и остальные такие… юные?

— Звездочка моя, что вы так переполошились?! — не понял главный распорядитель, а я нервно так каблуком дробь по полу выбила.

Стыдно признаться, но я вдруг усомнилась в своих силах. Я еще далеко не старая, конечно, но мне и не двадцать же лет! И… вроде до этого мне было все равно, а тут вдруг поняла отчетливо, что не могу себе позволить взять самый дешевый контракт! Ну вот никак! Ведь за мной Зинаида Петровна, и Клеопатра Львовна, и… да все Отечество! Даже больше — мой мир! И как же мне их так опозорить перед иномирцами? Это чтобы девушка с Земли на каком-то стремном аукционе секс-рабынь проиграла?! Не бывать этому! Не бы-вать!!!

— Да так, — уже спокойнее ответила я, настроившись на решительную борьбу, — психанула слегка. Девчонка ж молодая совсем.

— Да, — все так же недоумевая, подтвердил желто-зеленый господинчик, — это ее первый контракт, так в описании к товару и стоит. Но… наиле же не бывают девственны после обучения, так что это вовсе не преимущество. Да и… не хочу выглядеть циником, но в ней красоты-то почти нет. На нулевой размер то есть.

Что?! Я моргнула. Ох, ну да. Если в этом смысле рассматривать, то конечно. Видимо, девочка — типичная жительница мира сто шестьдесят девять, к тому же еще совсем юная и худенькая. Так что да.

— Но, разумеется, на каждую наиле найдется покупатель, — с удовлетворением произнес распорядитель, ласково поглядывая на табло с ежесекундно растущими столбиками ставок.

— Девочка ушла за двести восемьдесят тысяч бито-королей, — с искренней нежностью проворковал Нарне, — я и не рассчитывал на такую сумму! Вот что значит правильно подобранные покупатели!

Вслед за нимфой на продажу вышла молодая женщина примерно моего возраста, и я украдкой вздохнула с облегчением. Быть на международном аукционе перестарком не хотелось, несмотря на слова главного распорядителя.