Я с тяжким стоном свалилась на него кулем: все-таки конные скачки это не мое! Из меня жокей ну… как медсестра. Медсестра даже лучше, я вон хотя бы вилларду помогла!

— За два миллиона бито-королей. — В моем голосе отчетливо прозвучали хвастливые нотки.

Сопровождающий нас гвардеец некультурно присвистнул, и я поняла, что не соврал Нарне, сумма действительно более чем солидная.

— Столько мне не накопить, — опечалился Дитрих, и я не придумала ничего лучше, чем пихнуть его в бок кулаком. Ну, остроумных выражений на этот случай не нашлось. Подустала что-то за эти безумные вечер и ночь…

Дитрих снял для меня комнату, и я, оставив все вопросы и ответы до завтра, рухнула трупиком на кровать, даже не раздеваясь, и тут же заснула. Тем более что до рассвета оставалось не более пары часов.

* * *

Ранним утром я спустилась к завтраку. Свою дорожную сумку с бельем и малиновым воротником я нашла у себя в комнате и невольно порадовалась заботе: ходить без сорочки было как-то некомфортно. Дитрих ден Нос купил для меня платье у дочки хозяина, и та принесла мне его и даже помогла надеть. Так что вниз я сходила во вполне пристойном мадамском виде, а не какой-нибудь… гологрудой наиле.

Мужчины встали при моем появлении, и я оценила их манеры. А они, похоже, оценили меня, пробежав взглядами по небольшому, но намекающему на аппетитность форм вырезу.

— Наиле! — тяжело вздохнул Дитрих.

А что такого? Я недоуменно приподняла брови. Они меня и в худшем… мм… лучшем виде разглядывали, и ничего. Тем не менее я покорно достала из сумки воротник-пелеринку и, надев, застегнула на пуговки.

— Что это? — удивленно моргнул Дитрих.

— Воротник к платью, — терпеливо пояснила я, присаживаясь на вежливо пододвинутый стул.

— Я вижу, что воротник! — воскликнул ден Нос, пожалуй, слишком эмоционально для такой фразы. — Но он что, был у вас все это время?!

— Разумеется, — с достоинством произнесла я, глядя прямо в распахнутые серые глазищи.

— А почему тогда вы его раньше не надевали?! — возопил Дитрих, но тут же сам все понял и торопливо рот захлопнул, чтобы не выглядеть с этим своим изумлением так глупо. Ну, по крайней мере, не глупее, чем уже выглядит.

Я ухмыльнулась, а маг помрачнел.

— Вы что-то спросили? — любезно осведомилась я.

— Нет, мне все ясно, — сдержанно сказал Дитрих ден Нос, и я ласково улыбнулась.

Похихикивающий гвардеец поднялся.

— Я проверю лошадей. — Он чуть поклонился и ушел.

Я занялась завтраком, позволяя господину ищейке первому начать разговор.

— Я… очень сожалею о произошедшем, — негромко сказал Дитрих. — И никогда не смог бы подумать на сокапитана. Моя ошибка, Альда.

— Вы ее исправили, — ответила я.

Дитрих помолчал, словно решаясь на что-то, и я невольно опустила руку с булочкой, насторожившись.

— Нарне не станет вас преследовать, это подпольный бизнес, и в столицу он не сунется, не рискнет. Я отправился за вами, взяв только одного человека, которому всецело доверяю, потому что… принял решение, — Дитрих помолчал, и я молчала тоже, проникшись серьезностью момента. Ну он же что-то важное собирается до меня донести, да?

— Я… вернулся в ту деревню под Бельтуром и… повстречался с Тильдой, женщиной, у которой была черница, — глухо проговорил маг, и я булочку отложила на блюдце. Вот, значит, как…

— Черницы нет. Женщина здорова. И ее дочь здорова. И во всей деревне нет ни единого остаточного следа смертельной болезни. — Дитрих взглянул на меня исподлобья. — Так не бывает, Альда.

— Почему? — тихо спросила я.

— Почему? — усмехнулся маг. — Только ты можешь задать такой вопрос! Только ты, Альда! И кажется мне, что только ты и знаешь точно, как такое произошло! Альда… — Дитрих понизил голос и спросил чуть ли не жалобно: — Ты дочь Богини?

Я едва не фыркнула истерически, хотела даже бюст горделиво продемонстрировать, подтверждая, что я конечно же дочь Богини, но сообразила, что он вкладывает в это какое-то дополнительное значение.

— В смысле служительница Храма? — предположила я.

— Да, — кивнул Дитрих. — Только великая магиня, благословленная Богиней, может сотворить такое исцеление.

Я нервно хихикнула, вспомнив, что Богиня и в самом деле меня благословила… ночью с виллардом.

— А если ты ошибался? Не было никакой болезни? — заупрямилась я, не желая раскрываться. Ну а как же? Возвращаться домой досрочно, нарушив пункт туристического договора об ответственности сторон, совсем не хотелось!

— В это пусть верят другие, — проникновенно сказал Дитрих, — пусть. На этом и остановились. Но мне… мне, Альда, ты можешь сказать правду. Ты ведь не наиле, как было написано в отданном мне приказе. Так кто ты и откуда?