Я предположила, что там, скорей всего, таилось слово — «извращенный», но вслух уточнять не стала. Покрутив книгу в руках и полистав, я хмыкнула и предложила испуганному Йармионэлю:

— Вы лучше подарите сей шедевр своему Повелителю как пособие по особо изощренным способам умерщвления врагов. Если они не скончаются от удивления, то уж точно загнутся от смеха или отвращения.

Дарниэль немедленно заинтересовался идеей, экспроприировав талмуд и активно погрузившись в чтение. И так зачитался, открывая для себя новые горизонты, что покинул нас не прощаясь. Мне оставалось лишь застыть в грустном раздумье о печальной участи тестируемых, на которых он будет проводить демонские опыты.

— А пирожки? — жалобно простонали у меня за спиной, отрывая от размышлений. — Мы уже целых два чана напекли! С пылу с жару!

Я облизнулась! Голодный желудок настойчиво требовал пищи и уже подбирался к ребрам. Ребра пока активно сопротивлялись. Мысль о горячих пирожках показалась моему изголодавшему организму весьма удачной и очень своевременной. Обернувшись, я сглотнула набежавшую слюну и живо поинтересовалась:

— Пирожки с чем?

— Сейчас покажу, ваше величество, — горестно вздохнул толстячок, успевший влезть в помятую на груди униформу. Он повернулся и отдал команду принести оставшийся материал.

Чего-о принести? Материал? Матерь божия! Похоже, экзотика на сегодня еще не закончилась!

Предчувствие меня не обмануло. Через пару минут мне продемонстрировали клетку, в которой копошилось три белых пушистых комочка, поблескивая на меня умильными голубыми глазенками и помахивая крохотными хвостиками. Отобрав клетку у поваренка, я поставила Йармионэля в известность:

— В глаз дам, если еще раз подобное вытворишь! Дарику отдам на растерзание! Демонам подарю… для кухонных изысков!

Дроу заморгал на меня близорукими глазенками, скорбно всхлипнул и с душераздирающим стоном пожаловался:

— Ваше величество, за что? Я так старался! Сам собственноручно отбирал моллюсков, перещупав их в поисках самцов…

До меня дошло, почему они так возмущались. Кто их, моллюсков, ведает. Может, у них с гетеросексуальной ориентацией все в полном порядке? Вау, а как он у них пол определял? Где у них половые признаки находятся? Ой нет, «во многой мудрости много печали; и кто умножает познания, умножает скорбь…».^[37]

— Йорик, прекрати лить слезы и накорми голодное величество нормальными продуктами, — пожалела я бедолагу и придала его мыслям полезное направление. — Он тебе за поднос привычной еды мигом все грехи простит… на первый раз.

Повар намек понял и вскоре уставил стол различными деликатесами без изысков и чужеземных излишеств.

— А еще есть? — радостно прочавкала я, утолив первый голод.

— Есть, — кивнул он, стоя невдалеке и помешивая в кастрюле кипящее ароматное варево.

— Тогда снаряди своих архаровцев наверх и накорми гостей. — На сытый желудок мне захотелось облагодетельствовать окружающих. — И собери полный поднос для Повелителя.

Йармионэль, до того безостановочно кивавший, замер, словно кролик перед удавом.

— Ладно, штрымп^[38] с тобой, сама отнесу, — уже в который раз пожалела я шеф-повара. В конце концов, как повар без вывертов в кулинарии он меня вполне устраивал. К тому же его финансовая отчетность была самая точная, следовательно, если и пер, то в разумных пределах.

Проконтролировав отправку съестного, я припахала двух поварят, нагрузив одного подносом с обедом, а второму всучив клетку с пушистиками.

— Спасибо за обед, — искренне поблагодарила я повара, чем вызвала у него содрогание всего организма. Эдакие жировые волны по всему телу. Подождав, когда он закончит вибрировать, сообщила: — Я переговорю с Повелителем, и, думаю, в будущем все меню вы будете сначала утверждать со мной.

Толстячок рассыпался в заверениях и благодарностях, попеременно кланяясь, вытирая слезы и делая реверансы.

Совсем мужика замордовали. То моллюсков «мужеского полу» щупает, то в книксенах приседает. С этим что-то нужно срочно решать.

Занятая этой мыслью, я удалилась из пищеблока, величественно кивнув напоследок и обведя хозяйство бдительным зорким оком. На самом деле я выискивала чего-нибудь вкусненькое на посошок, но обсуживающему персоналу об этом знать совсем не обязательно.

Первым делом я навестила мужа. Застала его в рабочем кабинете, полностью погруженного в изучение доселе неизведанных им методов воздействия на живой организм.

— Есть будешь, садюга доморощенный? — спросила я, делая знак поваренку поставить поднос на стол.

— Буду, — отвлекся от увлекательного занятия супруг и обозрел предлагаемые яства, довольно потирая руки. — Ну что у нас тут? — Только поднес ко рту кусочек мяса, как увидел моих новых питомцев и чуть не подавился. — Эрика, любимая, зачем тебе смеллы?^[39]