— Так-так-так… — раздался мелодичный женский голос. — Мальчиков нельзя оставлять одних? Сразу за режущие предметы хватаются?

— Что ты здесь делаешь, дорогая? — смутился бог, ненароком пихая за кресло окровавленный череп, который до того машинально крутил в руках.

— Интересуюсь… — с широкой ласковой улыбкой ответила богиня, вступая в храм. Ослепив верующих золотистым светом, Жизнь дающая потом чуть приглушила сияние нимба и заорала: — А ну положить всем оружие, пока не порезались!

Сражающиеся застыли в самых неожиданных позах, не смея пошевелиться и нарушить приказ. Кого слушаться?

Йаола нахмурила брови и громко возвестила:

— Меня плохо поняли? Я пока добрая, но могу и злобной стать! И тогда попрыгушки с железом покажутся всем детским лепетом!

— Хватит! Довольно, — величественно махнув рукой, поддержал ее требование муж. Бог сполз с трона, горько жалуясь: — Все седалище себе на этих костях отсидел… до мозолей… Антураж, мать его… Церемонии, чтоб их через колено… Этикет, будь он неладен… Как же я все это ненавижу!

У меня вообще все мысли разом сдуло. И это боги нашего мира? Они же ведут себя словно простые смертные! Ругаются, жалуются, выясняют отношения…

— Любимый, — заявила богиня, приближаясь к мужу и массируя тому поясницу, — нужно больше следить за здоровьем и не рассиживаться на сквозняках…

Йолар поморщился, кинул на паству извиняющийся взгляд и сказал:

— Солнышко, прошу — не позорь перед верующими. Иди домой, сами разберемся.

— Я вижу, как вы тут разбираетесь! — не уступила жена. — Как что, так сразу за ножи хватаетесь…

— Все лучше, чем танцы голых мужиков рассматривать, — огрызнулся бог.

— Разве плохо вышло? — удивленно подняла брови красавица. — Завидуешь? Тоже хочешь на такой посмотреть?

— Да ни за какие коврижки! — открестился муж, отшатываясь. — Насмотрелся уже! Хватит! И вообще, у тебя молоко убежало!

— Ой! — прижала ладошку ко рту богиня. — И вправду! — Но тут же посмотрела на невозмутимого мужа, подозрительно внимательно изучающего потолок, и вызверилась, уперев руки в бока: — Молоко убежало?! Молоко?! Ты кого учишь хозяйничать? Меня?!

И кого это мне сильно напоминает?..

Йаола, не теряя ни минуты даром, развернулась к нам и заголосила, будто деревенская баба в споре со своим благоверным:

— Смотрите, люди добрые, что деется! Мужик бабу учит щи варить!

Кажется, по воинскому кодексу считается позором упасть в обморок. Но, может, ну его к демонам, этот кодекс? Я лучше без сознания полежу, чем буду развенчивать свои представления о богах…

— Все! — вдруг перестала ломать комедию богиня, резко оборвав типичные сельские причитания на полуслове. — Поиграли, и будет. Вы, — обратилась она к нам, — еще помните, зачем сюда пришли?

Мы все как один склонили головы.

— Хорошо, — одобрила она наше единодушие. — Я пошла очаг отмывать от «убежавшего молока», а вы тут беседуйте… И смотрите у меня! Без шалостей! — строго посмотрела в сторону мужа.

Бог помахал ей на прощанье рукой и облегченно вздохнул:

— Пронесло… — Кивнул бойцам. — Одевайтесь! Я из-за вас еще один втык получать от супруги не намерен. Очень уж она трясется над своим избранным народом, тьфу!

Склонясь как можно ниже, я подошел к подножию трона и встал на колени перед костяным троном бога. Тот поднял на меня черные провалы глаз:

— Ну и нахал! Совсем страх потерял! Чего надо?

— Если хочешь, возьми наши души себе, великий бог, но прошу — спаси Эрику!

Бог задумчиво почесал кончик носа.

— Зачем мне ваши души? — Повел рукой в сторону фресок, изображающих эпохальные битвы и муки пекла. — Мне что, по-вашему, своих мало? И тут вам я ничем помочь не могу! Она уже вне моей власти! Могу только умертвить ее. Хочешь?

Я молча осел, упираясь лбом в пол.

— Ну что еще ты от меня требуешь? — раздраженно рыкнул бог. — Не могу! И не проси! Она находится между этим миром и тем. Жива и не жива одновременно, словно думающее растение.

Я не поднимал головы, оставаясь в той же позе. Ко мне подползли остальные воины и тоже приняли позу крайнего подчинения, заведя руки в замке над головой.

— Глупец! Не трогай ее ради нее самой. — Бог сплюнул на пол и поднялся: — НЕ ВЕРИШЬ?! Гляди сам!

По взмаху его руки перед нами соткалось огромное зеркало. Я увидел жену. Ее несли двое в серых плащах. Невозможно определить расу, все скрыто материей.

— Где это? Кто они? Куда ее несут?

Внезапно появившийся демон разорвал похитителей и клонился над Эрикой. Я поймал себя на том, что бешено, неистово ревную, вместо того чтобы сердечно благодарить за спасение любимой. Но все лишние, пустые обрывки мыслей исчезли, как только демон открыл ее лицо. Подкосившиеся ноги отказывались держать. Я устоял, схватившись за край ритуальной чаши, но не сумел удержать крик:

— Нет!!!