Я скрипнул зубами. Р-р-р!!! Сейчас убью! И каргаал не поможет! Ну что мне делать? Натянуть на голову юбку и отдать ей кресло правителя? Биться головой об стену? Чего она от меня хочет?! Если решила свести с ума Повелителя дроу, то ей это удалось!

Я еще долго стоял у окна, прислонившись лбом к холодному стеклу и бездумно глядя на сверкающее в заходящих лучах солнца дерево. Позднее послал в сад дроу, приказав собрать украшения и отнести их обратно в сокровищницу Повелительниц. Да, у нас есть и такая. Там женщины правящего Дома хранят свои безделушки.

Утром мне зачем-то понадобилось выглянуть в окно, и там я увидел… Да как она смеет?!! Между деревьями красовалась растянутая тряпка с оскорбительной надписью. Ну все! На сей раз она зашла слишком далеко! Меня заклинило, отказали все чувства, кроме кристальной ярости. Я несся по коридорам в покои жены, мечтая лишь об одном: поставить на колени и заставить умолять о прощении. Я хотел уничтожить мерзавку, убить, стереть с лица земли! Никому не позволено оскорблять Повелителя! Никому!

У дверей меня перехватил Айлонор и, видя мое состояние, попытался предотвратить расправу и вразумить невменяемого господина:

— Остановись! Успокойся! Ты пожалеешь потом!

— Уйди с дороги! — прорычал я, отшвыривая стража в сторонку. — Сам разберусь со своей женой! — И вошел.

Эрика стояла у окна с Манвэлиэль, которая при виде меня прикрыла девчонку собой, чем окончательно ввергла меня в неуправляемое бешенство. Но не успел я сделать и шага, как Эрика с абсолютно невозмутимым видом прочла мне строгую нотацию. По ее словам выходило, что она во всем права, а я невоспитанный кретин.

Не отреагировав на выпад, я с трудом смог выдавить из себя вопрос, давая последнюю возможность избежать катастрофических последствий.

Девчонка совершенно неискренне сделала удивленное лицо. Я пересек комнату и развернул ее к окну. Указал на тряпку, изо всех сил стараясь контролировать силу и эмоции. Последовавший ответ вызвал у меня шок и заставил задуматься:

— Хм, а где там написано, что это конкретно о вас?..

— Я тебя убью! — пригрозил по инерции, начиная потихоньку остывать.

На мою угрозу Эрика отреагировала удивительно спокойно:

— Можешь, но не будешь…

— Почему? — заинтересовался я и получил в ответ логическую выкладку.

Сказать, что она меня удивила, — значит не сказать ничего. Я действительно не ожидал от ограниченной женщины, да еще беспамятной иномирянки, столь трезвой оценки ситуации. В нескольких местах она ошиблась, кроме приведенных вслух способов расправы я бы нашел еще пару десятков способов и причин… но мне уже не хотелось в этом копаться. Обняв жену за плечи, я двумя пальцами приподнял ее подбородок, вглядываясь в глаза этого поразительного существа в надежде найти ответы на мучающие меня вопросы.

Но там были внешнее спокойствие, внутренняя готовность отвечать за свою выходку и… жалость. Она меня жалеет? Да, низко я пал!

— Жена, чего ты от меня хочешь? — не выдержал я, надеясь одним махом найти обоюдовыгодное решение проблем.

В ответ получил честное:

— От тебя? Ничего.

В голове помутилось. Все! Больше мне не выдержать! Если не хочу окончательно потерять лицо, ударив ее кулаком… или примитивно изнасиловать прямо на полу, я должен был уйти немедля.

И Повелитель ушел, напоследок выместив злость на ни в чем не повинной двери.

Последующие дни я метался, не находя выхода, передумав о чем только можно и усиленно избегая встреч с женщиной, похитившей мой блаженный покой. Так долго не могло продолжаться, и, решившись, я вызвал к себе Манвэлиэль. Уже не приказывал — просил:

— Помоги мне! Поговори с Эрикой, я должен знать, как мне поступить.

Я не стал ждать ответа из третьих рук, не мог! Как зеленый юнец, тайком пришел под окно. Позор. Я слушал рассказ Эрики о прежнем мире. Неужели сообщество мужчин и женщин может пребывать в описанной гармонии? Как такое возможно?

А уж с какой неподражаемой теплотой и нежностью моя Эрика заговорила о любви… Из глубины души поднялась волна гнева и жгучего протеста. Она не может никого любить, кроме меня. Я не позволю! Она моя! Пробудилась ревность, опутывая ядовитыми щупальцами разум и лишая последних крох рассудка. Она лютым страхом терзала сердце, душила во мне пробудившееся светлое чувство. Кто посмел? Кто он, мой удачливый соперник? Убью! Р-растерзаю обоих!

И, как отражение моих мыслей, вопрос Манвэлиэль…

Затаив дыхание, выслушал рассказ жены о случившемся. Бедная, вот почему тебе было так больно! Разрыв связей с миром — чрезвычайно мучительная процедура, а если там остался тот, кто тебе дорог, — это вообще непереносимое страдание. Кто так поиграл с тобой? Боги? За что они столь страшно мстят тебе?

Я смотрел на ее силуэт в окне. О чем ты думаешь, девочка?