— Рика, а что ты имела в виду под выражением «выйти в свет»? — спокойно поинтересовался Айлонор, присаживаясь в ближайшее кресло и укладывая обожаемую саблю на колени, обтянутые черными штанами.

— Что имела, то и в виду, — пробурчала обиженная и пожамканная Повелительница. Но, оглядев встревоженные лица, снизошла до объяснений: — Хотела изучить окрестности. Дворец посмотреть, по саду погулять. А вы из этого целое трагедийное шоу с прологом и эпилогом устроили! Что, жаба давит?

После этого меня почему-то отпустили и даже отодвинулись в смущении, перестав замачивать в слезах. Что бы это значило?

— Эрика, — усмехнулся страж в ответ на мои пламенные речи, — в нашей культуре «выйти в свет» означает ритуальное самоубийство на жертвеннике богов. К тому же ты еще и оделась соответственно…

— Занавес! — ошизела я, переварив услышанное. — Вы действительно думали, что я эстетично перережу себе горло назло торжествующим врагам? Или в знак протеста в отместку за поруганную честь элегантно удавлюсь на статуе богини?

Присутствующие покаянно кивнули, не сводя с меня глаз.

— Зачем мне это? — задала вопрос в недоумении.

— Ну… вдруг ты сильно обиделась, — осторожно выдвинул причину Рель.

— Или тебе неприятен Повелитель, — добавил Малик.

— Да не дождетесь! — поставила я их в известность. — Мы, бабы, сильные: и мусор вынесем, и мозг, если нужно! Так что с подобными глупостями ко мне не приставать! Сначала небо на землю рухнет, чем я себя любимую жизни лишу! И до тех пор, пока небесные осколки по углам валяться и пылиться не будут, я бы попросила без намеков!

— Эрика, не сердись! — хлюпнула носом Маша. — Я как лучше хотела.

— Угу, — согласилась я, с нежной улыбкой людоеда взирая на девушку и одергивая помятое платье, — я так и поняла. Вернее, прочувствовала… на своих ребрах. Больше так не делай! — Сменив гнев на милость, пояснила: — Поначалу спроси, а потом кидайся. Потому как во многих языках есть понятия и слова, смешно или грубо звучащие для инакоязычного индивидуума.

— Это как? — влез любознательный Малик.

— Это… — задумалась я, — например, в моем родном языке есть слово на «му», означающее неумного человека, который говорит или делает не то, что следует. Зато в другом «мудаг» переводится как «обеспокоен». На слух различить эти два слова почти невозможно. Пример грубый, но конкретный. Понятно?

Все согласились и разошлись, задумавшись и выискивая в запылившемся со временем запасе знаний похожие сравнения.

День прожит не зря! Лексикон моих друзей обогатился новыми фразеологизмами…

— И не проболтайтесь Повелителю! — крикнула я им вдогонку. После этого повернулась к Маше и зловеще потерла руки: — А ты будешь сейчас схвачена и наказана… экскурсией по дворцу и саду!

— Слушаю и повинуюсь, — уныло согласилась девушка, до которой, очевидно, дошло уже, насколько круто она влипла. Протаскаться целый день за любопытной Повелительницей — это вам не булки с вареньем трескать…

— Веди меня, мой пилигрим! — процитировала я строчку из песни «Пилигрим».

Маша расстроилась еще пуще и попросила:

— Я, безусловно, виновата! Но, может быть, ты не будешь ругать меня нехорошими словами?

— А что, разве слово «пилигрим» у вас что-то неприличное обозначает? — удивленно приподняла брови правительница, выискивая себе платье неприметного цвета. Поскольку зеленый я уже носила без ущерба для жизни и здоровья, то и остановилась на нем.

— Оно мне незнакомо, — призналась дроу. Расшифровала: — Обычно те длинные незнакомые слова употребляются тобой в… э-э-э… тяжелых ситуациях. И они, как правило, оказываются непроизносимыми в приличном дамском обществе, поэтому я осмелюсь предположить…

— Не осмеливайся! Тебе не идет! — отрезала я, переоблачаясь. Напялив зеленое платье, разгладила складки и приказала: — Вперед!

И мы двинули в народ. То есть в белый свет. Тьфу ты! Ничему меня жизнь не учит. И мы пошли знакомиться с окрестностями и с обитателями.

Мария, знакомая со всеми коридорами и закоулками, быстренько привела меня в холл перед центральным входом.

Да-а, я бы тут сама три дня плутала и все равно бы забрела не туда, куда надо! Скорей всего, меня бы лихим ветром занесло к дверям спальни супруга, потому как неприятности со времени переселения со мной на «ты» и притягивались ко мне (или к определенным частям тела) магнитом. Но я-то точно знаю, что ТУДА мне НЕ надо!

Дроу подвела меня к солидным двустворчатым дверям, украшенным резьбой по дереву, и величественно кивнула несущим караульную службу стражам. Когда я прекратила крутить головой по сторонам, рассматривая великолепный старинный декор громадного помещения, то углядела восемь нацелившихся на меня роскошных пучков перьев.