До меня дошло.

— Вы, наверное, к моей матери?

— А…? — теперь уже и тетка глазами захлопала.

— Проходите, — радушно пригласила я.

Тетка так ошалела, что последовала за мной.

— Мама! — окликнула я, не заходя в дом.

— Да?

— Выйди к нам, пожалуйста!

Маман появилась на крыльце.

— Мария, что случилось?

— Это — к тебе. По вопросу Карпа Перелукина, — громко объявила я.

И удрала в дом.

А чего тут ждать? Мне и так примерно было ясно, что именно произойдет дальше. Тут, главное, дверь закрыть. А то вломятся в дом, чего-нибудь разнесут…

Ровно через минуту послышались крики, а еще через пять минут — звуки драки.

Замечательно. Мне того и надобно было.

А еще через двадцать минут появился околоточный.

И забрал обеих участниц драки в околоток.

И совесть меня ничуть не мучила.

Ни за пущенную в огород козу.

Ни за отправленного с запиской Петю.

Ни за пять рублей, которые я вложила в записку.

Зато матушка неделю, а то и две будет заниматься общественно-полезными работами. И не мешать нам жить спокойно.

Трудотерапия — лучший метод воспитания, начиная со времен неандертальцев!

Живем, ребята! Живем…

***

Справиться о матушкином состоянии я зашла на следующее утро. Конечно, вместе с Ариной, Ваня пока был в состоянии нестояния.

Околоточный принял меня весьма любезно. Вот что значит вовремя прикормить нужного человека! Осталось только похлопать ресницами, изображая святую невинность и попросить:

— Елпифидор Семенович, расскажите пожалуйста…

Меня не заставили томиться в неведении.

Как оказалось, выяснять к маман отношения явилась не вдова Перелукина, та-то как раз была вполне довольна развитием событий. И тем, что муж гулял, и тем, что померши, последним даже больше, чем первым. Но и гулянками… хоть у чертей водку пей, лишь бы не дома! Я этому не удивилась.

Карп, сволочь такая, затиранил и жену и детей. Сейчас она лишилась мужа, но родственники помогут, а без ежедневных пьянок, гулянок и колотушек жить как-то легче, не находите?

К нам же явилась скандалить сестра Карпуши.

Видите ли, оскорбило ее мамочкино явление.

Ну… понять я ее могла. Неясно только, что ее оскорбило больше — то ли появление любовницы на похоронах, то ли внешний вид означенной любовницы.

— И что теперь?

Как оказалось, за хулиганство здесь принято отрабатывать. Мужчинам — по их силам, женщинам же — шить рукавицы, рубахи, возможно, готовить…

Маман так возмущалась и орала, что ей определили две недели исправработ, в то время, как сестра Карпа (надеюсь, ее зовут не Стерлядь?) попала всего на четыре дня. Наверное, не надо было мамаше плеваться, ругаться и пытаться вцепиться в лицо околоточному. Елпифидор смотрел на меня с явным сочувствием. Но — отдаю должное его смекалке, даже не попробовал предложить мне снизить маман срок за взятку. Я бы его наоборот, увеличить попросила.

Мы обменялись вежливыми фразами, я развела руками, мол, родню не выбирают, поблагодарила и ушла. Итак, у меня впереди две недели счастья.

Надо еще отправить ему обед. Или сразу на неделю оплатить? За такое — не жалко…

Так и сделаю.

***

— Маша, это было обязательно?

Арина заговорила, когда я уже оплатила обеды и договорилась о доставке.

— Что именно?

— Если бы ты не позвала околоточного…

— И что было бы?

— Ну…

Развитие событий Арина себе примерно представляла. Как и я.

Подрались бы бабы, потом разошлись… или кто-то из соседей вызвал бы околоточного. Нет?

Может, и нет, кто его знает. Ну, подрались бы. Дело житейское, дело обычное, в чем-то даже и неинтересное. Никто и смотреть не пришел.

Мать осталась бы дома, только в более потрепанном, но не побежденном виде.

А у меня скоро прием.

— И чем бы мама помешала?

— Я ее взять не могла. Ты понимаешь, почему?

— Но это же наша мать!

— Это не отменяет простого факта. Она бы хорошо смотрелась рядом с баронессой?

Арина промолчала. Я назидательно щелкнула ее по носу.

— То-то же. Чтобы поднять ее до такого же уровня, придется затратить уйму времени и сил. Я не справлюсь до бала. Объяснить ей это не представлялось возможным, взять с собой тоже не вариант, а если бы она сама заявилась в особняк? Она могла бы?

Арина кивнула.

Представила себе описанную мной картину, как маман ломится в ворота особняка баронессы, как предстает перед обществом, выглядя при этом ошметком грязи на дорогом паркете, как разговаривает в стиле 'Перелукина', я уж молчу про алкоголизм, который не лечится ни в одном мире…

И после этого заключать какие-то договора?