Хорошо это или плохо? Да кто ж его знает… разбираться будем. Мне она вреда не причинит, людям, похоже, тоже, овощи вырастут — чего еще надо?

Главное, чтобы попы не прицепились…Нет уж!

Никакой огласки!

Надо самой эти скелеты оттащить в лес и закопать поглубже. Не потому, что я такая злая, нет… просто донесут Демидову. Мгновенно. Знают двое — знает и свинья. А я не думаю, что бывший жених не в курсе семейной истории.

И так пронюхает, и так явится, безусловно. Но!

Надо ли мне встречаться с бывшим женихом?

Сомневаюсь.

Так уж легли карты, что я здесь оказалась, а вот к добру это или к худу? Кто ж его знает? Поживем, посмотрим…

Я себя сейчас чувствую как лошадь. Прискачу к барьеру, там и прыгать будем. А раньше времени чего дергаться? Только из сил выбьешься.

Кстати… а ведь не факт, что Демидов меня узнает. Сколько раз он меня видел?

Я задумалась, вспоминая дневник Марии, и суммируя мои собственные впечатления.

Раз шесть.

Прилизанную, молчаливую, уложенную и соответствующую высокому званию княжны. А сейчас что?

А вовсе не то же самое.

И загар есть, и веснушки на носу, и волосы не куафером причесаны, а скреплены кое-как, лишь бы не мешались, и одежда другая…

Да и фактор неожиданности никто не отменял.

Вот уж где-где, а здесь меня Демидов точно увидеть не ожидает, может, и пронесет. Ладно, сосредоточься, Маруся. У тебя сейчас земля…

Я скользила взглядом дальше.

А ведь полезное умение. Далеко я видеть не могу, но подозреваю, приди я к горе, да настройся… интересно, а почему маги земли так не делают? Не видят рудных жил, не притягивают их?

Надо бы почитать об этом.

Внесем в список городскую библиотеку.

Вряд ли там есть учебники по магии, но мифы, сказки, легенды — наверняка найдутся. Иногда и этого хватает.

А здесь будет хорошо…

Напоследок я снова обратила свое внимание на родничок.

Водой я управлять не могу. А вот чуток пододвинуть земляной пласт, чтобы освободить ему дорогу, попросить камень отступить в сторону…

Сложно ли это?

Я даже не чувствую.

Выглядит это так, словно я просто попросила.

Я не колдую, я не воздействую… к примеру, можно самой передвинуть стул с сидящим на нем человеком. А можно попросить: 'отодвинься, друг'. Вот, у меня второй вариант.

Отодвинься, пожалуйста…

Большой булыжник, который преграждал путь, послушно скользнул в сторону, потеснил другие камни. И родничок вырвался на свободу, зажурчал, забулькал среди камней, привычно занимая старое русло. Пусть люди не видят, где он бежал две сотни лет назад… неважно!

Вода помнит.

Вода себе дорогу найдет…

А русло я потом еще поправлю. И надо потом попробовать попросить землю прибрать эти скелеты.

Кстати говоря!

Обязательно сюда вернусь на днях.

Я отряхнула руки, выходя из транса, и встала на ноги.

Ну, нельзя сказать, что мне все это прошло даром. Голова слегка 'плыла', и координация движений оставляла желать лучшего. Но усталость была такая… приятная. Знаете, можно целый день лопатой махать, а можно, к примеру, погулять на лыжах. И там и там устанешь, но второе однозначно приятнее.

Вот, у меня как раз этот вариант.

Усталость, но хорошая. Правильная такая… словно в моей жизни появилось нечто, чего я была лишена. И мне этого не хватало.

— Маша! Ты где?

— Здесь я, здесь… тут и родничок есть, ты знаешь?

— Родничок?

— Да, смотри!

— Замечательно!

Вода — это жизнь.

Здесь нет водопровода и канализации, разве что в городе и не во всех домах, нет сетей, протянувшихся на десятки и сотни километров, есть септики, а если вода рядом, ее не придется таскать невесть откуда, тратить время и силы…

Насос?

Трубопровод?

Расходы, расходы…

— Нам дешево продали эту землю.

— Проклята, вот и продали.

Я равнодушно передернула плечами, Ваня поежился.

— Но это ведь не так?

— Мы здесь. И ничего страшного с нами не случается. Какие тебе еще доказательства нужны?

— Никаких.

— Тогда — в город. Дел — по горло!

***

И колесо закрутилось.

Перво-наперво я посетила околоток.

Потом вместе с Елпифидором Семеновичем навестили местную тюрьму.

Комендант, симпатичный мужчина лет шестидесяти, принял нас вполне радушно.

— Говорите, сельские работы, барышня?

— Да, Михаил Николаевич, — отозвалась я тоном примерной гимназистки.

Официально тюрьма находилась в ведении губернатора.

Неофициально — всем управлял полковник Михаил Николаевич Иванищенков, человек, по отзыву Елпифидора Семеновича, жесткий и к сантиментам не склонный.

А потому и я не стала крутить хвостом, честно выложив, что мне надо.