— Не переживай! Маша правильно говорит, не отдадим мы тебя в эту семью! Они ж тебя сожрут, не глядя! Ужасные люди! Я понимаю, любовь, но такое счастье тебе и даром не надо, и с доплатой не надо…

И когда что успел перенять?

Вот, подражатели малолетние!

***

На первом этаже церкви мы задерживаться не стали, прошли в боковое крыло и поднялись на второй этаж. В комнаты, которые вполне пристали бы какому-нибудь купцу средней руки. Типичный деловой кабинет.

Туда нас и провели.

— Мария Петровна, если вы позволите…

А куда я денусь? Позволите, не позволите… приказы надо уметь красиво оформлять просьбами. Отказ от беседы, я так понимаю, не предусмотрен.

— Мои родные?

— Подождут вас тут.

— Просто подождут? — прищурилась я.

— Просто подождут, — подтвердил мужчина.

Ну… тогда ладно.

Я склонила голову в знак согласия, успокаивающе всем улыбнулась и пошла за мужчиной. Отец Николай привел меня в большой кабинет.

За столом сидел мужчина лет шестидесяти, осанистый, седобородый, с пронзительными голубыми глазами.

Я, недолго думая, поклонилась.

— Благословите, отче…

Благословение мне подарили. И вежливо поинтересовались.

— Мария Синютина, не так ли?

— Так. Эммм…?

— Протоиерей Алексей.

Я мысленно скрипнула зубами.

Протоиерей. Один из высших местных церковных чинов…

Ну, держись, Маруся! Ёжь твою рожь, попала!

***

Надеюсь, на лице у меня ничего подобного не отразилось.

— Ваше преподобие.

Как обращаться и как кланяться, я знала. Осталось выяснить, какого черта от меня нужно этому типу. Протоиерей, очень жирный церковный чин. И общаться с какой-то мещанкой?

У груди недовольно завозился Нил. Я погладила его по рыжей головке.

— Это и есть ваш найденыш?

— Он самый, ваше преподобие.

— Богоугодный поступок, чадо. Говорят, за одного сироту пригретого, Господь наш семерых своих дает.

Я едва не фыркнула вслух.

Если за каждого пригретого мне семерых отжалеют… двадцать восемь штук получится? И парочку можно за маман добавить… пора открывать детский сад.

И — вешаться. Но вслух я это говорить постеснялась.

— Я в тот момент о таком не думала. Не бросать же ребенка на гибель?

— А это вдвойне зачтется.

Тридцать детей медленно трансформировались в шестьдесят. Брррр…

— Но хотелось бы знать, где ты его нашла? В лощинке — или на перекрестке?

Хм…

В околотке была озвучена одна версия, мамаше другая, мне дают понять, что я под колпаком? Получи в обратный зад, как говаривала моя подруга.

— Наверное, в лощинке, ваше преподобие.

— Наверное?

— Я на тот момент и не подумала… мы как раз перекресток проехали, а мне… понадобилось. А он в кустах лежал, я точно не знаю, лощинка там или уже нет… совсем рядом с перекрестком…

— Вот оно что. А при нем ничего не было? Может, записка какая, или на рубашечке что вышито?

— Да он в кусок тряпки был завернут, — вознегодовала я. — Какие там записки! Простите, ваше преподобие.

Протоиерей закивал.

— Хорошо, что вы сироту усыновили. Но не помешает ли вам это в жизни?

Я посмотрела коровьими глазами. Мол, чем помешает-то?

— Вам, Машенька, и свою жизнь хорошо бы устроить. А с ребенком на руках это всяко сложнее…

Я пожала плечами.

— Я о таком и не думала, ваше преподобие. Но к чему мне мужчина, который не любит детей?

— Чужих детей…

— У меня еще и младшие есть. Которые мне родные, а ему чужими будут.

— И слухи пойти могут. Что это ваш внебрачный ребенок.

Я пожала плечами.

— Дойду до любой повитухи, она и удостоверит, что я этого ребенка родить не могла, — едва не добавила: 'по техническим причинам'. - да и клятву я всегда могу дать.

Кажется, протоиерея это чем-то не устраивало.

Хотя…

Все тут понятно.

Как можно управлять человеком?

Страхи, слабости, привязанности… последнее есть и у меня. Но поди, упрекни меня за любовь к младшим братьям и сестре?

Протоиерей помолчал.

— Говорят, ты землю купила, чадо?

— Да, ваше преподобие.

— Странно, что тебе ее продали…

— Так место-то проклятым считалось.

Кто б мне хорошую землю отдал? А вот такого 'кота в мешке' — запросто. Заодно и с города лишнюю проблему сняли. Есть у тебя на балансе такое 'аномальное' местечко — так с ним что-то делать надо, хоть какие мероприятия проводить. А выкупили его?

И хорошо, пусть у других голова болит.

— Я знаю, что отец Николай проклятие снял, — мягкость голоса наращивалась и наращивалась.

Интересный поворот. Ага, снял он. Пусть спасибо скажет, что с Анитой не встретился, а то бы полетели клочки по закоулочкам.

— Думаю, всему городу это известно будет, ваше преподобие. И правильно, нет ничего сильнее молитвы и веры.