— А ты-то кто такая, пигалица, чтобы у взрослых людей ответа требовать? Тебе материнское решение сказали — ты радоваться и соглашаться должна. А не хлебало разевать на уважаемых людей.

Я аж рот открыла.

Не поняла? Это что еще за хамство трамвайное?

Или…

Ёжь твою рожь, а ведь мужик в чем-то прав. Материнское слово — закон, она в чем-то глава семьи, а мое слово пока не котируется. Да, я веду дела, но формально-то он прав?

А фактически…

Образно объяснить хаму, откуда он на свет выполз, я не успела. Ваня вернул мне малыша и шагнул вперед.

— Вы, любезнейший Никифор Иванович, что-то не поняли. Мать наша, конечно, права, но глава семьи — я. А деньги, из которых и Арине приданое выделяться будет, все у Марии находятся. И слово наше тоже чего-то да стоит. Так что присаживайтесь и рассказывайте, кто вы, откуда…

Никифор посмотрел хмурым взглядом.

Ага, обломись, моя черешня. И не таких ломали. Мне твои взгляды, что слону бахилы.

— Анна Николаевна? — воззвал Никифор.

Мать хлопнула ладонью по столу, вышло неубедительно. Так, куском сала пошлепали по разделочной доске. Отчего доске ни жарко, ни холодно.

— Дети, прекратите!

— Матушка, вы еще вот, выпейте, — Ваня улыбался недобро, — успокойтесь. Такие дела в обход главы семьи не решаются, вам ли не знать?

— А не молод ли ты для главы, парень?

— А не стары ли вы для моей сестрицы? — прищурилась я. — Вам, небось, сороковник стукнул, а Аришке и двадцати нет. Скольких вы жен похоронили? Троих? Четверых?

— Ты меня еще и оскорблять будешь, соплюха? — налился дурной кровью мужчина.

Но был трезвым и умнее Карпа, а потому шага ко мне не сделал. Сообразительный. Жаль…

— Оскорблять не буду. А узнать — все узнаем, — заверила я. — Зайду, вот, завтра с утра к околоточному, послушаю, какая о вас слава идет, Никифор Иванович, глядишь, и мама раздумает сестренку отдавать.

— Да вы…

— Никифор Иванович даже приданого не хочет! — вякнула мамаша. — А вы, неблагодарные, заботишься о вас, ночей не спишь…

Эх, зарядить бы ей в торец! Да так, чтобы остатки зубов ей проктолог доставал!

Нельзя.

Вместо этого я демонстративно подошла к калитке и приоткрыла ее.

— Никифор Иванович, мы вас не задерживаем. Завтра с околоточным поговорим, тогда и с вами дело порешаем.

Мужчина плюнул, да и пошел со двора.

Мы с Ваней переглянулись. Брат захлопнул калитку и повернулся к мамаше. И был встречен залповым визгом.

И такие мы, и сякие, и немазаные-сухие…

Да ёжь твою рожь!!!

Сколько можно над нами издеваться?

Что в Ваниных, что в моих глазах, отчетливо читалась одна и та же мысль.

Убью, паразитка!!!

Жаль, претворить ее в жизнь было нельзя. Нет, ну что это за сюрпризы такие?

Из-за сарая вывернулся Петя, замахал нам… я посмотрела, кивнула Ване, мол, слушай визги, чтобы не мешалась, дура такая, и нырнула ко второму брату.

— Петя?

— Маш, тут такое дело…

Я слушала и зубами поскрипывала.

Петя с Ариной занимались домашним хозяйством. Первое — они начали ходить в школу. Я настояла. Сама поговорила, сама договорилась, сама их чуток по вечерам подтягивала…

Пока мамаша сидела, у нас дома и поспокойнее было.

Где уж этот козлина Аришку углядел — неясно. Но девчонка, только завидев его, сиганула через забор, и поминай, как звали. А Петя остался, спрятался и слушал. И мотал на ус…

Уж две-то жены у этого типа точно были. Померли. Детей штук пять. И мамаша его на рынке подцепила.

Кажись, у него лавка своя, с обувью… сапожник он.

Я тоже намотала на ус, но не порадовалась. Если две жены — были… смертность в наше время высокая, это-то понятно. Но… гражданин Иванов, отчего умерла ваша первая жена? Грибами отравилась…

А шестнадцатая? Грибы есть не хотела…

Как-то и что-то меня цепляло. Ладно, завтра озадачу нашего околоточного.

***

Арина вернулась вечером. Поздно, когда уже все легли, пришла, поскреблась в дверь.

— Маша… спишь?

Я сняла щеколду и впустила сестрицу.

— Нет. Рассказывай, давай…

Арина действительно знала Никифора. То есть его среднего сына, они примерно одного возраста и были. И…

Нет, наверное, когда подкармливают чужих детей — это и неплохо. Когда леденцами на палочке балуют, пряниками… только вот когда потом за это оплату натурой требуют, это не есть хорошо. А с Ариной так и получилось. Сначала приучили, потом прижать прямо в лавке попробовали, она увернулась, пнула гада, куда надо, да и удрала. А мерзавец, вот, ее не забыл.

Мамаша еще подсуропила… вот как так получается — у других людей родители нормальные, а мне уже вторые достаются — сволочи!

Я в задумчивости покусала губы.