По всему выходило, что сие — мой жених. Ну, папаша, мать твою! Я тебе сейчас спою…

Пришлось срочно вдохнуть и выдохнуть! И даже мысленно цыкнуть на свой маноисточник.

Кто тут главный, хотела бы я знать? Я — или моя магия? Цыть, зараза, ежь твою рожь! Цыть, сказала!

А не поэтому ли Мария решилась на авантюру? Я-то чувствую, а она могла еще и понимать, что именно происходит. И стопроцентно, этот человек опасен для меня и вреден.

Но почему?

На нем какое-то проклятие? Да, похоже я все правильно угадала… Но почему только я? Почему здесь? Почему никто другой этого не понял? Или поняли и молчат? Слишком много вопросов и мало ответов.

— Княжна, когда я узнал, что вы в больнице, я чуть с ума не сошел от тревоги…

— Сергей Владимирович, — нежно пропела я. — Я так благодарна вам за букеты, которые вы присылали!

Что раздала их все. Персоналу. Но об этом умолчим.

— Машенька, если бы ваш отец позволил, я бы осыпал вас розами с ног до головы.

Как романтично. Я должна повестись и упасть к твоим ногам?

Представляю, как корчилась бедная девчонка. А ты ведь неискренен, дружок. Ты сейчас играешь со мной, как кот — с жирной мышкой. И думаешь, что со мной делать.

Рядом столбиком замерла Зизи.

Я улыбнулась подруге.

— Зизи, милая, прошу тебя, предупреди, что я с Сергеем Владимировичем?

Кого предупреждать? А, неважно, сама прекрасно разберется. Подруга послала мне благодарный взгляд и улетучилась даже не пискнув ничего на прощание.

Кажется, господин Демидов плохо действовал на всех женщин в принципе? Или только на тех, кто одарен магией?

А я улыбнулась Демидову.

— Сергей Владимирович, прошу вас, проводите меня на балкон? Хочу подышать свежим воздухом, так голова разболелась…

Ответом мне был удивленный взгляд.

Кажется, Машка бегала от него, как черт от ладана. И вдруг такая просьба?

Ничего, не здесь же беседовать? Здесь и неудобно как-то всюду народ.

Демидов с поклоном предложил мне согнутую в локте руку, я оперлась самыми кончиками пальцев, как учил ротмистр и мило улыбнулась

— Благодарю вас. Вы мне буквально жизнь спасаете.

— Неужели в зале так душно?

— Мне — да. Врачи сказали, что у меня слабые сосуды, и надо быть поосторожнее.

Диагноз впечатления не произвел, мужчина поднял бровь.

— У мага земли?

— Маги земли уже и не люди? — обиделась я. Притворно-кокетливо, ничего, если я с проверяющими из налоговой кокетничала, то с этим и подавно потерплю! Уж какие там гады были!

— Мария, вы не человек, вы небесное создание, которое по недоразумению богов спустилось на нашу грешную землю. И мой долг заботиться о вас, оберегать и защищать.

Эвон как завернул! Куртуазно! Хоть ты в стихи вставляй!

— А выполнять мои желания?

— Для вас, милая Мария, любой каприз.

— Совсем любой?

— Разумеется.

— Я могу попросить что хочу, и отказа не будет? — допытывалась я, отлично зная, что грош цена такому слову.

— Конечно, вы можете попросить.

Ага. А ты можешь выполнить так, как тебе понравится.

Ну да ладно…

Вот и балкон, ветерок, тишина…

— Сергей Владимирович, расскажите мне, что там с вашим семейным проклятьем?

***

Если б я его с размаху палкой по башке огрела — эффект и то похуже был бы.

Мужчина секунд тридцать смотрел на меня, словно баран на новые ворота, а потом сообразил. Сверкнул глазами, схватил за руку… ежь твою рожь! Что ж они меня сегодня все за одну и ту же руку хватают?

Сговорились, гады?

Тут уже не синяки, тут не знаю, что будет!

— Откуда ты…

— Откуда я знаю? А что — это секрет? Отец знает, — захлопала я глазками, что есть сил изображая невинную девочку. — И выпустите руку, мне больно!

Демидов посмотрел на меня, на свои пальцы…

— Князь… знает?

От меня. Но это уже детали жизни, которые никому не интересны.

— Мы с отцом об этом разговаривали. Он сказал, что… как же это… маг земли для вас спасение. Но вдруг? Я ведь не обучена, и вообще…

Демидов явно расслабился.

Ситуацию он понял так. Князь узнал о его проклятии и решил поговорить с дочерью. Ну и надо полагать, денег срубить.

Дочка слишком глупа, чтобы молчать, вот и проговорилась.

Это хорошо, глупой женой управлять проще…

— Уверяю вас, милая Мария, ничего особо страшного…

— А отец сказал — уже не одно поколение Демидовых страдает?

Демидов скрипнул зубами.

— Милая Мария, поверьте мне…

Ага, если с дерева упаду, сразу и поверю. Не иначе. Ищи себе других идиоток, дорогой!

Демидов распинался минут десять.

И проклятие-то там плевое, снять его раз чихнуть.

И нет никакого проклятия толком, это больше сплетни.