Что сама Анна Николаевна раньше швеей работала, а сейчас, вот тяжко ей. И видит плохо, и руки уж не те, и заказчики какие-то кошмарные пошли, все им не так… вот, блузочку, к примеру, она сама шила…

Я лишний раз покосилась на блузочку, которая не сходилась на объемной полужидкой груди, и подумала, что заказчиков понимаю. В жизни бы не сделала заказа человеку, который так одет.

Швея — это имя, стиль и вкус. Тогда к ней пойдут.

А такие чучундры…

Что-то я сомневалась, что Машина мать способна сшить нормально даже детскую игрушку по выкройке.

А Анна Николаевна трещала.

Про свои переживания, про материнское сердце-вещун, про то, как у нее с утра печень болела (к несчастью, точно…), про то, как она примчалась к вокзалу и уже три часа тут, на солнцепеке, и никто ничего не говорит, а они волнуются, и ей два раза плохо становилось, ни никому до этого и дела нет…

Отвратительно!

Я слушала, и все больше убеждалась в нехитром факте.

Эта тетка не пытается срубить денег, признав меня дочкой. Нет.

Она просто дура.

Она просто забыла, как выглядит ее дочь, или помнит приблизительно, и потому приняла меня за Машу. Хорошо это или плохо?

Пожалуй, что и хорошо.

Для меня — оптимальный вариант.

Думаю, месяца два будет идти расследование. Вот, и я проживу с 'мамочкой', как-нибудь потерплю. В общаге жила во времена оны и выжила. И всех, кого надо, построила. Что я — с одной дурой и тремя детьми не справлюсь?

Еще как!

Не одной левой, но опыт у меня есть. Есть племянники… были. Так что и разъясню, и построю, и наследство получу, и постараюсь сделать так, чтобы дети были обеспечены. А потом…

Замуж вышла и уехала.

Или просто уехала на заработки.

Или…

Вариантов я могу придумать много. Главное, чтобы они не вызвали никаких подозрений. Пока я полностью не освоюсь в этом мире, не разберусь со своей силой и не стану материально независимой, я буду сидеть тише мыши под веником.

Дальше — посмотрим.

— Матушка, а что у нас дома есть покушать?

Анна Николаевна оборвалась на полуслове.

— Ну… хлебушек есть. Молочко. Все, наверное…

Я посмотрела удивленными глазами.

Трое детей — и только хлебушек и молочко? Не поняла юмора? Денег в доме нет? Так Маша рассказывала, что переводила неплохие суммы, что, сложно овощей накупить? Даже если на мясо не хватит, мы вот, суп из овощей варили. И отлично шел! На ура!

— А чем детей на ужин кормить?

— Машенька, ты же знаешь, не люблю я готовить. И спина у меня болит.

Ежь твою рожь!

У тебя трое детей на руках, и ты готовить не умеешь?

Ну, знаете…

— Предлагаю сейчас зайти, купить что-то такое, что легко приготовить, — решила я. — Ту же рыбу, муки немного… идем?

— Машенька…

— Матушка, — надавила я голосом. — Я не готова сидеть голодной или на молоке и хлебе. Это вредно для желудка, да и детей кормить надо. Идемте, я уже успела забыть, где тут и что продается.

Анна Николаевна посмотрела мне в глаза. Не знаю, что она там увидела, но спорить не стала.

— Обжорный рынок как бы не до темноты работает…

Почему он обжорный я спрашивать не стала. Меня больше волновало, что там можно купить съестного. После пережитого на меня напал дикий жор.

Хлеб с молоком?

Я бы не отказалась от здоровущего куска мяса, тарелки борща, и на сладкое штуки три пирожных. Сегодня я заслужила.

Но…

Кормить меня собираются только баснями.

Я вам не соловей! Я существо плотоядное, я вас самих при таком раскладе раньше сожру! Где этот рынок?

Интерлюдия.

— Как — сбежала?

Игорь Никодимович Романов в гневе был страшен. А сейчас у него были все основания гневаться.

После покушения на цесаревича…

Император гневался.

А расследовать-то как?

Вы понимаете, что тут сплошь сливки общества, одна аристократия….

Во-первых, не все выжили.

Во-вторых, не все целы.

В-третьих, тут деликатно надо…

Да, содействовать-то они будут, но ты поди, надави на кого! Обязательно ведь зло затаят.

А еще есть такая поговорка: 'врет, как очевидец'.

После множества деликатных допросов и расспросов выяснилось, что взорвала магическую бомбу баронесса Поликсена Семеновна Ковальская.

Род древний и знатный, но захудалый.

Прибыла она на бал вместе с дальними родственниками, Юрьевыми. Жила у них приживалкой, хотя старый Юрьев и собирался выдать ее замуж, но…

Всему свое время. Да и любителей на бесприданниц не так, чтобы очень много. А денег у юной дамы не было, только красота и титул. Связи… так себе. Средние.

Слуги показали, что последнее время баронесса была задумчива, рассеяна, кажется, у нее кто-то появился, но кто? Нет ответа…

Будем искать.

Его величество метал громы и молнии, требуя разобраться, и было отчего.