Первое — уборка.

А потом буду устраиваться в жизни, как Мария Синютина. Для начала.

Устроюсь поудобнее, оценю окружающий мир, разберусь со своей магией…

Вернусь ли я в высший свет?

А вот тут надо еще прояснить со своими правами и обязанностями. Конечно, там комфортнее, и прислуга есть, но — что там есть еще?

Какие права у княжны?

Что и кому она должна?

А соваться в это болото просто так, будучи во власти отца…

На фиг!

Кому хочется за Демидова замуж, могут не стесняться, уступлю вместе с местом. Правда, к жениху еще и проклятие прилагается, но это ж мелочи?

Ладно. Сами собой дела не сделаются. Вставай, Маруся — и вперед.

Я поднялась и отправилась на подвиги.

***

Арина и Петя еще спали, Ваня уже нет. Он растапливал печь и улыбнулся при виде меня.

— Доброе утро, сестричка.

— И тебе того же, братик, — кивнула я. — Завтракать будешь?

— Эммм… там, вроде, еще осталось?

Я обревизовала чугунок.

Осталось… по стеночкам поскрести и ложку облизать. На пятерых человек этого явно не хватит. А курицу вообще всю умяли, тут одна пшенка.

— Вы с Петей ели, и мать. Верно?

— Тебе же осталось? — Ваня смотрел непонимающе.

Я махнула рукой.

— Не в этом дело. Кормить-то всех надо… слушай, тут, по соседству петухи орали. Было?

— Да.

— А яиц ни у кого прикупить нельзя? Я бы сготовила по-быстрому? И зеленки какой?

Пшенки осталось достаточно для моего замысла…

— Сейчас сбегаю, — Ваня кивнул, но мелочь не взял. — У меня еще со вчера осталось.

— Действуй, — поощрила я.

Яичные котлеты делаются быстро и просто. Обычно я их с манкой мешала, но где я тут манку возьму? Пшенки хватит.

Молоко есть, хлеб есть, сделаем гренки.

Надо к печке привыкать. Надо…

Как же не хватает микроволновки и полуфабрикатов! И даже 'Макдональдса'.

***

Яйца я сварила, порубила и перемешала с пшенкой и зеленью. Сделала котлеты и быстро обжарила на большой сковороде. Ваня вызвался помогать, так что вторым эшелоном отправились гренки.

К моменту появления Арины, все было почти готово, но по протянутой руке я шлепнула полотенцем.

— Куда?

— А чего? — огрызнулась девица.

При свете дня она выглядела еще более непрезентабельно. И сильно напоминала костистую щуку.

— А того, — разъяснила я. — Не поздоровалась, не умылась, сразу давай хватать. Ты что — в хлеву живешь? Вон лохань, можешь посуду отмыть, а потом остатками воды умоешься. Поняла?

Арина засопела.

Ваня показал кулак, и та молча пошла к лохани.

Я кивнула и продолжила метать на стол гренки.

Расточительство, конечно, но разок можно. А там… уж прикуплю что-то такое. Тот же мешок гречки на семью, пшено, овес, к примеру, овощи… интересно, а ледник тут есть?

— Раньше был.

— А сейчас?

Ваня посмотрел на меня выразительным взглядом и отвернулся. Я вздохнула.

— Будет. Ты на работу сейчас?

— Не заплатят же…

— Сколько там тебе заплатят за день? Копейки… Давай-ка лучше, оставайся дома. Будем по хозяйству крутиться, тут мужские руки нужны.

— Ну…

— Ваня, я одна не справлюсь.

— У нас богатенькая сестренка? — поинтересовалась от лохани Арина.

— И любопытная, — парировала я. — Где ты была допоздна?

— Не твое дело.

— Вот так себе и ответь на любой вопрос.

Арина засопела еще интенсивнее и выместила зло на тарелке.

— Доброе утро, — высунулась с печи головенка младшего.

— Доброе, — согласилась я. — Как нога?

— Хорошо.

— Денек полежишь, а потом будешь мне по дому помогать, — решила я.

— Да я и сейчас могу…

— Цыц! Дай посмотрю, — я метнула на сковородку еще порцию хлеба и подошла к печке.

Нога была явно лучше. Отек спал, надо будет перебинтовать еще раз. И полежать.

Это я и сообщила.

— А что мы сегодня будем делать? — Ваня с удовольствием отдал в мои руки бразды правления.

— Спроси, чего мы делать НЕ будем, — ухмыльнулась я. — Сидеть и отдыхать. А остальное все будет.

Арине это явно не понравилось, но кто ее спрашивал?

***

— Доброе утро, детки! Я смотрю, вы уже завтрак приготовили?

Мамаша лучилась улыбкой, словно изотоп урана. Бессмысленно и беспощадно. И беззубо. Во рту у нее, дай бог, зубов шесть оставалось…

Сегодня коричневая блузочка сменилась на голубую, в цветочек, но юбка осталась та же самая.

Кудельки волос были кокетливо заколоты здоровущим гребнем.

И к столу она направилась так же прямой наводкой.

— Руки! — рыкнула я.

— Что?