— Я кому сказал!!! Я не могу защищать вас и удерживать их одновременно!!! — звенело у меня в ушах, когда я тащила Шарман по полу в сторону двери. Он справится. Я в этом уверена. У него все получится. Позади послышался рев и что-то с треском обрушилось, заставляя кашлять от внезапно поднявшейся пыли. Еще немножко! Меня ослепила ярчайшая вспышка, заставив на секунду остановиться. Я даже боюсь смотреть в ту сторону… Пламя, которое вырвалось из освободившейся пасти дракона рассыпалось, наткнувшись на невидимый щит, прикрывающий нас с Шарман.

— Элберт… — шептала она, пытаясь приподнять руку. — Элберт…

Я обернулась у самой двери на грохот, который заставил мое сердце подпрыгнуть. Обезумевший дракон метался и ревел, поливая все вокруг огнем. А в нас откуда-то справа летели шары, разбиваясь светящимися брызгами об невидимый купол.

Лючио схватил на руки Шарман, в тот момент, когда любимый отступал к стене. Из темных углов к нему струилась черным дымом тьма под оглушительный драконий рев.

— Люблю тебя, — коротко произнес призрак, повернув ко мне голову и едва заметно усмехнувшись. — Всегда. Прощай!

Сердце рухнуло вниз, на глазах выступили слезы, я хотела броситься к нему, но меня схватили за плечи, оттаскивая подальше от эпицентра.

— Пустите! Пустите! — задыхалась я, отбиваясь от тех, кто пытался меня удержать. — Люблю тебя! Лю…

На секунду стало темно, словно весь мрак собрался в одном зале, а потом все озарила ослепительная вспышка, словно только что упала звезда.

— Быстрее! — меня тащили по коридору. По стенам шли трещины, а башня медленно складывалась, погребая под собой все… — Давай! Анастасия! Ититьтвоюмать! Ты куда?

Перед глазами все расплылось, в ушах стоял тот самый противный звон, сквозь который прорывались голоса. «… все живы?», «… просто без сознания!», «… придет в себя!».

Я понимала, что меня трясут за плечо, но самое странное, что ничего в этот момент не чувствовала. «… как она?» — я видела чужие перепуганные лица, одна реальность накладывалась на другую, смешивалась и растворялась в той самой вспышке, застывшей перед глазами.

— Эй! Ну скажи хоть что-нибудь! — меня снова трясли, а я не мигая смотрела на чужие лица, сквозь которые видела другое лицо. Я пыталась поднять руку, чтобы отмахнуться от того, кто шлепал меня по щекам, пытаясь заглянуть в глаза. «О! Очнулся! Я же говорил, что запах этого зелья приводит в чувство даже мертвых!» — слышалось сквозь шум и чей-то надрывный кашель.

— Эй! — дергали меня, а силуэт в белом сиянии таял.

«Ушиб! Жить будешь!» — прорывалось сквозь звенящую тишину. Слова «люблю» и «прощай» звенели в голове, пока мне под нос совали какую-то дрянь. Он не мог погибнуть… Не мог…Он же и так, неживой… Звон постепенно стихал, а меня пробирал до дрожи отвращения запах прелых носков, кошачьей мочи и еще чего-то настолько мерзкого, что хотелось сесть на диету раз и навсегда.

— Ну вот! Молодец! — меня трясли, снова и снова заставляя нюхать флакон. — Давай, малыш, давай! Времени немного! … Давай, малыш! Давай! Возвращайся в наш мерзкий мир!

Я неуверенно встала, рассеянно глядя на принцев, которые уже пришли в себя, а потом бросилась к окну, чтобы отдышаться, чувствуя подступающие приступы дурноты. Вокруг замка была все та же колючая стена.

— Нет! — шептала я, задыхаясь от слез и глядя на его заклинание, которое медленно таяло, радуя родительский комитет и воодушевляя захватчиков.

— Когда погибает маг, — услышала я слабый голос Шарман, которую усадили в кресло. — Исчезает и заклинание. Он действительно умирает, но раз стена стоит, он еще жив…

Я бросилась к ней, обнимая и рыдая, пока она гладила меня сухой и слабой рукой по голове.

— Время еще есть, — прошептала она, пока по моим щекам катились слезы, а я терлась об пыльное кружево ее обветшалого наряда. — Но немного… Держи… Он просил тебе отдать, если с ним что-то случится…

Я судорожно вздохнула, глядя на странную подвеску. Бронзовая цепь, бронзовое основание, а внутри — маленькая роза с которой, вопреки законам физики, упал второй лепесток.

— Надо готовиться к обороне! — слышался суровый и холодный голос Ардена.

— Тише! — прошипела змеей Шарман, тяжело вздыхая. — Девочка и так натерпелась. Дайте ей время, чтобы она пришла в себя… Тише, все, жив он, жив… А вы чего столпились, как стошнились? Давайте, идите, воюйте, готовьтесь! А то без бабы даже оборону замка не можете организовать! Арден! Возьми командование на себя!

Я всхлипывала, медленно приходя в себя и чувствуя, как у меня трясутся руки и не унимается сердце. На моей ладони лежала изумительно красоты роза, на которую я тупо уставилась, пока меня гладили по голове, как маленькую.

— Почему ты не уничтожила свой портрет? — прошептала я, тяжело дыша.