— Эй, салатик! Почеши левее! Да! Да! Какой ты молодец! Ладно, накину бал на экзамене! — не выдержал дракон, пока по нему пытался вскарабкаться Гарольд, воинственно крича, срываясь вниз, и снова цепляясь руками за драконью чешую. — Я уже не то, что проснулся! Я уже даже позавтракал. Тобой!

— Слушай, — заметила я, подходя к Элберту и глядя на унылое «кладбище», переводящее дух после эпической битвы. — У меня к тебе просьба есть! Ты знаешь, где этот сумасшедший в лесу живет?

— Бывший ректор? — зевнул дракон, радуя меня очередным фактом биографии возлюбленного Шарман. — Знаю.

— Проводишь? — попросила я, делая самое милое личико. — Очень нужно с ним поговорить!

И тут глаза дракона стали хитрыми-хитрыми. «Ты видал, как я его!» — хвастались принцы друг перед другом, а я сжимала в кармане письмо, в ожидании решения.

— Давай договоримся, — на меня смотрели самые коварные на свете драконьи глаза. Он даже лапу под голову подложил, с интересом глядя на меня. — Если тебе удастся меня победить, то… я провожу тебя… А вот если нет, то ты даешь мне слово, что сегодняшний вечер мы проведем вместе… Я же обещал показать тебе свои сокровища?

Мысли о том, что драконов недолюбливают не просто так, стали посещать мою голову все чаще и чаще. С другой стороны, блуждать по лесу в одиночку мне не очень хотелось. В голове зрел коварный и вероломный план победы…

— Хорошо! — согласилась я, глядя, как расцветает зубастой улыбкой дракон. — Давай!

Я пошла в сторону принцев, взяла самый легкий и маленький меч. Пока я делала вид, что выбираю оружие, горкой валявшееся на земле, я сгребала пыль и распихивала ее по карманам. Оторвав украдкой клок ветхой рубахи, я собрала еще одну приличную горсть. Попытка — не пытка!

Я двигалась на смеющегося дракона, размахивая мечом, а потом резко бросила ему глаза горсть пыли, видя как он мотает головой, трет лапами морду и чихает огнем. Воспользовавшись заминкой, я вскарабкалась на него сверху, обдирая руки о жесткую чешую. Я точно не знала, куда нужно приставлять меч, но на всякий случай уперла его в драконью шею. Если бы не слетевший сапог и порванная хламида, я выглядела бы очень солидно.

— Ах ты, маленькая… — ругался дракон, кашляя и пытаясь проморгаться и принимая человеческий облик. — Ладно, я отведу тебя туда, куда ты просила! Урок окончен! Так, подержи!

Дракон снял камзол, отдал его мне, отряхивая рубашку и протирая глаза, а потом потянулся за камзолом. У него на руке была повязана старая, изрядно потрёпанная и вылинявшая ленточка.

— Что смотришь? Это подарок! — у меня вырвали камзол, бережно пряча ленточку в рукаве. Мы шли по лесу, пока я старалась запомнить дорогу…

— Очередная красавица подарила? Принцесса? — зевнула я, проверяя записку в кармане.

— Ну, можно и так сказать, — улыбнулся Элберт. — Много лет назад… Тебе интересно? Ну хорошо… Много лет назад в одном лесу я услышал детский плач… На полянке сидела маленькая девочка и рыдала. Рядом с ней лежала пустая корзинка, в которой болталась горстка ягод. Я сначала подумал, что она заблудилась, но нет… Чумазая оборванка лет восьми всхлипывала над корзинкой, грязными пальцами перебирая ягодки. «Кушать хочу!» — рыдала она, баюкая на груди свою корзинку.

Я представила картинку, глядя на красивый профиль дракона. Что-то не заметила за ним актов благотворительности.

— Она плакала потому, что была голодна. И правда. Лохмотья, а под ними — кожа да кости. Я спросил, почему она не ест ягоды, на что она с ответила, что эти ягоды поделит между младшими. И она не съест ни одной, потому что малышам не хватит… Что-то во мне тогда дрогнуло, и я отвел ее к себе, дал еды, но она отщипнула от хлеба только маленький кусочек и положила в рот. «Если сосать крошечку, то кажется, что сытая!» — пояснила она мне, глядя взрослыми глазами. «Я так всегда делаю, когда кушать хочется! Меня мама научила! А теперь я старшая! Теперь я должна быть вместо мамы и папы!» — гордо заявила она. Я помню, как она бережно складывала хлеб, мясо и сыр в корзинку, прижимая еду к себе, как сокровища. Она даже поцеловала хлеб, роняя на него слезы.

Я представляла, как голодный ребенок целует хлеб, и почувствовала, а по моей щеке скатилась слеза.