— Богиня часто находила себе любимчика, — послышался слабый голос Мерлина, а я обернулась, чувствуя, как слезы льются, не просыхая. — Считай, каждое столетие появлялся новый герой… Но когда он становился старым и немощным, она забывала о нем, бросив, как сломанную игрушку… Богиня бессмертна, Грааль дарует ей вечную жизнь и молодость, которой она никогда не делилась со смертными. Не плачь, богиня, если тебе удастся заполучить Грааль, то в следующем столетии ты найдешь себе другого…

— Как ты смеешь! — прошипела я, с ненавистью глядя на старика, который усмехнулся. — Если надо, я умру вместе с ним. Мне плевать! Я никакая не богиня! И даже не Гвиневера! Я не знаю, кто я… Но знаю, что не хочу жить без него… Просто не хочу… Я не хочу вечно страдать, вспоминать, думать о том, что не уберегла…

— Эх, Артур… Видимо, это нам не повезло с богиней судьбы…. Ну что ж… У меня осталось еще одно волшебство, которое я берег для себя… — усмехнулся чародей, а я на секунду разучилась дышать. Артур улыбнулся и кивнул

— Наше время уже прошло, — послышался голос Мерлина, а я обернулась, глядя сквозь слезы на старого чародея, который сидел под огромным деревом и смотрел на нас с улыбкой. Старик через силу поднял окровавленную руку, а она засветилась серебристым светом. Я лихорадочно задышала, видя, как черный доспех любимого засветился, а проклятый осколок медленно выходил из раны любимого. Затаив дыхание и зажав рот рукой, чтобы лишний раз не вздохнуть и не спугнуть волшебство, я смотрела на сморщенную и руку Мерлина и улыбку на лице старика. Рана на груди Мордреда затягивалась, а я чувствовала, как дрожит сердце, не веря глазам. Мерлин исцелил? Не верю… Не верю… Это сон…. Чудеса… Волшебство…

Страшная рана затягивалась, а я склонилась над любимым, боясь прикоснуться к нему. Я бросила недоверчивый взгляд на старого чародея, рука которого обессиленно упала и погасла.

Мне все равно, кто на чьей стороне, мне плевать, кто кого ненавидел, я задыхалась не зная, смеяться или плакать. А вдруг ничего не получилось? Вдруг это обман? Иллюзия? Осторожно, словно боясь спугнуть наваждение, я прикоснулась рукой к щеке Мордреда, а его веки дрогнули.

Чувство безмерной благодарности переполняло меня, когда я почувствовала, как любимый шевельнул рукой. Я бросилась на него, целовала губы, гладила лицо, чувствуя, как Мордред медленно приходит в себя. Рука, которую я сжимала, сжала мою руку. Сердце разорвалось от радости, когда глаза открылись, а в них отразилась синева прояснившегося неба. Я обнимала так, как не обнимала никогда, захлебываясь от счастья и чувствуя, как слезы текут не переставая.

В этот момент мне казалось, что сквозь туманы пробивается солнце, что счастье есть, что больше никогда ничего не попрошу ни у кого, что я готова все простить старому чародею…

— Какое счастье, — шептала я, глядя на небо. — Какое счастье…

Меня обнимали, а я рыдала, как маленькая девочка, понимая, что не могу остановиться. Я готова была упасть на колени перед старым чародеем.

— Не ожидал, старик, — услышала я любимый голос, который, казалось бы, не услышу никогда. И это было не воспоминание.

Я все еще не верю… Не верю… Но так счастлива! Я видела Артура, который улыбался, зажимая свою рану, а потом бросила взгляд на Мерлина, который покачал головой.

— Увы, это последнее чародейство. Время магии закончилось вместе с жизнью старого Мерлина, — произнес чародей, задумчиво глядя на нас. — Время Артура тоже подходит к концу. И вряд ли когда-нибудь родиться тот, кто сможет затмить его славу…

И тут в тишине, которая зависла после слов старика, послышался недовольный женский голос: «У меня из-за вас чуть котлеты не пригорели!». Легкая поступь заставила меня обернуться, а я увидела темноволосую женщину, в почему-то знакомом халате и в знакомых тапках. Где-то я их уже видела… Не помню, где… Женщина трясла рукой, а мне показалось, что у нее половина ногтей алая. Она подула на руку, разглядывая ногти, а потом обвела взглядом всех присутствующих.

— Честно, не ожидала, — высокомерно произнесла женщина, глядя на нас, а потом переводя взгляд на Артура и Мерлина. — И кого вы хотели обмануть тем спектаклем? Меня? Древнюю богиню Андастру? Ладно, ты, Мерлин. Я и так читала твои мысли при помощи Грааля. Поверь, тебе почти удалось меня обвести вокруг пальца. Почти. Самую малость. Я даже занервничала. Может, эту никчемную ты и смог обмануть, но не меня…

— А вот и мамочка пожаловала, — послышался недовольный голос Мордреда, а меня прижали к себе. Мы сидели на траве, а на мои плечи лег тяжелый плащ. — Жадная гусеница, запутавшаяся в своих яблоках. Пока из нас тут делали котлеты, у нее котлетки пригорали. Беда-беда…

— С тобой, предатель, я потом поговорю. Как ты посмел предать родную мать? Ту, что тебя вырастила и выкормила? — с усмешкой произнесла богиня, переводя взгляд на умирающего Артура, а потом на Мерлина. — Вот от тебя, Мор, я меньше всего ожидала предательства! И ты так хотел завоевать любовь матери?