С замиранием сердца я смотрела на то, как рыцарь снимает с головы шлем, а по его плечам рассыпаются пшеничного цвета длинные, немного спутанные и чистые волосы. Коричневые густые брови, медовые глаза и красивая небритость на волевом лице заставили меня трагически умолкнуть. Вмятина шрама на щеке притягивала взгляд, а я резко отвернулась, моральными пинками пытаясь отогнать приятное наваждение. Я смотрела в какой-то кустик, который радостно шелестел неподалеку.

Внезапно я услышала шаги, всплеск, а через мгновенье мне принесли воду из озера в шлеме.

— Зачем ты так со мной? — усмехнулся рыцарь, пока я осторожно держала в обессиленных руках тяжелый шлем и делала глоток прохладной и чуть сладковатой воды. На нас легла тень темных туч, скрывших солнце. Ветер стал холодным, а я поежилась.

— Надень шлем обратно. Простудишься, — усмехнулась я, возвращая пустой шлем и снова отворачиваясь. Надо бы посмотреть, сколько осталось жить Артуру, но я не рискнула вытаскивать медальон из декольте при свидетелях. Мне на плечи лег чужой коричневый плащ, а я завернулась в него, как в одеяло.

— Почему ты еще здесь? — ненавязчиво поинтересовалась я, отваживаясь снова посмотреть на него. — Ты уже должен был шуршать отсюда… Или ты ждешь поцелуя? Ладно, как только поцелуй закончится, чтобы тебя здесь не было! Договорились?

— Договорились, — усмехнулись медовые глаза. — Если ты не передумаешь.

— А с чего это я должна передумать, дорогой сэр Анонимус. Между прочим, я тут решила жаловать вам титул Вантуза! — удивилась я, тяжело вздыхая и подставляя щеку и закрывая глаза. — Между прочим, мы не обговаривали конкретное место поцелуя…

— Согласен, — я почувствовала, как меня взяли за подбородок, а моей щеку пощекотала колючка бородки перед тем, как к ней прижались теплые мягкие губы. Через мгновенье, я почувствовала, как мягкие губы приоткрыли мои.

—Ммммм! — возмутилась я, ощущая как поцелуй становится все глубже и слаще. Огромная рука подняла меня с травы, а я задыхалась под натиском и напором, которые сменялись какой-то трогательной нежностью, от которой сердце всхлипывало и екало, а душа тихо стонала от удовольствия. Меня держали на руках, целуя уже целую вечность. Нет, ну есть же всему предел? И наглости тоже! Нет, спасибо, такого счастья мне не нужно!

Шла примерно пятнадцатая минута поцелуя, а я начинала понимать, что скоро стану счастливой обладательницей мозолей на губах. Теплые губы скользнули мне на щеку, целуя ее, а я на секунду выдохнула с облегчением.

— Это … все … еще … один … поцелуй…, — не отрывая губ от моей щеки, заметило чудовище, которое я мечтала задушить. Я честно положила руки ему на шею, но сжать их не смогла, тихо всхлипывая от своего бессилия. Сэр Вантуз передохнул, покрывая поцелуями мою щеку, и снова вернулся к губам, заставив меня захныкать, скрывая радостные порывы сердца. Вот что оно творит? Зачем оно так со мной? Ничего! Посмотрим, у кого первого сдадут нервишки! Если бы знала, то бежала бы от него, петляя, как заяц.

Меня прислоняли к дереву спиной, а я уже тихо постанывала и хныкала, чувствуя улыбку на чужих губах. Так! Еще немного! Поцелуй не кризис — вечно длиться не сможет!

Еще десять минут, и у меня стал слегка подергиваться глазик.

— Время поцелуя ты тоже не ограничивала, — прошептали губы, давая мне передышку и прижимаясь к моей щеке.

— Имей же совесть, — прохныкала я, понимая, что книгу рекордов Гиннеса еще не изобрели, но я уже чувствую, как мы медленно в нее входим.

— Ты всегда можешь передумать, и я остановлюсь. Я буду целовать тебя до тех пор, пока ты не передумаешь, — прошептали мне, а я снова почувствовала глубокий поцелуй, тихо и обессиленно оседая на его руках. Еще пятнадцать минут, и я поняла, что больше в жизни целоваться не буду никогда!

— Хорошо, — простонала я, сдаваясь. — Оставайся.

В этот момент меня отстранили от себя, глядя с улыбкой. Да, такой настойчивости я, видимо, в жизни не встречала. Почему-то промелькнули обрывки воспоминаний в виде: «Ты не ответила мне раз, я ухожу, я — не самый лучший человек! Видимо, я тебе не нравлюсь, раз ты не хочешь продолжать общение… Ну, извини…». «Я в душе была!!!» — присылаешь ответ, а у него уже другая и дело чуть ли не к свадьбе идет! Уже имена будущим детям придумали и списки гостей составили. И это все пока ты, ничего не подозревая, намыливала голову!

— Я понимаю, что ты страшно далека от жизни за пределами замка, что тебя всячески от нее ограждали, но я тебе скажу так. Женщина, у которой нет мужчины, чтобы ее защитить, не выживет за пределами городских стен. И это правильное решение, — сурово пояснили мне. — Мужчина создан для того, чтобы защищать. Леса опасны, города опасны. Иногда

И тут меня осенила гениальная мысль, пока я смотрела на то, как он снимает с себя доспехи, пока конь неподалеку деликатно общипывал кустик, прядя ушами. Ничего себе конь… Мне кажется, что таких огромных коней, я в жизни не видела. Коричневый с белой звездочкой на лбу он смотрел на меня, как на дуру, периодически пощипывая зелень.