— Друзья мои, — задушевно начал Мерлин, поглаживая Артура по голове. — Мы создали Камелот для того, чтобы слово рыцаря что-то значило! И теперь, наша любимая королева, изменила королю! Мы должны решить ее судьбу и судьбу Ланцелота…

— Он для меня был, как сын, — заревел Артур, с силой ударяя по крышке стола кулаком. — Ланцелот заслуживал короны больше, чем все другие! Он был моей рукой, моим мечом, моим верным рыцарем…

— Вина Ланцелота не так уж и велика! — произнес Мерлин. — Трудно не поддаться искушению при виде столь прекрасного создания! Кто из вас не поддавался сиюминутной слабости?

— Я предлагаю вздернуть Ланцелота на центральной площади как за то самое место, которым он изменял королю, — заметил Мордред, глядя на внезапно побледневшего героя. — Или торжественно под барабанную дробь отрубить ему тот орган, который не просто думает, но и действует!

Артур смотрел мертвым взглядом на пустое кресло Ланцелота.

— О, не горячись! — спешно заметил Мерлин. — Ты еще слишком юн и пылок. Я предлагаю изгнать Ланцелота навсегда! Он верой и правдой служил тебе, Артур, он совершил столько подвигов, люди любят его и смерть Ланцелота не в бою, может больно ударить по Камелоту, да так, что стены пошатнуться. Нет большего позора для рыцаря круглого стола, чем быть изгнанным. И сам Ланцелот, скорее бы, предпочел бы смерть пожизненному позору…

Время шло, а Артур думал, глядя в одну точку. Мерлин терпеливо ждал решения.

— Ланцелот, — изрек Артур, а в его глазах была пустота. — Я доверял тебе, как самому себе… Я верил тебе… Ты не оправдал моего доверия… Ты предал меня, поэтому отныне ты — больше не рыцарь круглого стола. Я изгоняю тебя из Камелота навсегда. Оставь свой меч. Твое место займет достойный рыцарь.

— У нас родственники кончились. Это я просто так напомнил, — заметил Мордред, скользя взглядом по мне. Пока я стояла, пытаясь сохранить самообладание, Артур бросил на меня взгляд и стиснул зубы.

— На счет королевы… Ее предательство страшнее, — выдохнул Артур, отводя взгляд. — Я не знаю, друзья мои, что делать. Ее измена, как нож в сердце… И мне кажется, что эта рана не исцелиться никогда… Даже мысль об измене королю заслуживает наказания… Но я не знаю какого… В этом есть и моя вина… Я не могу дать ей то, что сделает ее счастливой, пока не найду Грааль…

— Да, — согласился сэр Кей, авторитетно кивая, пока рыцари стали перешептываться. — Пока не найдет Грааль.

— Казнить ее! Немедленно! — закричал Лоегрин, вскочив с места. — Отрубить ей голову! Казнить во имя справедливости! Чтобы другим женщинам неповадно было!

— Женщина не имеет права изменять мужчине! Что будет если каждая последует ее примеру! — наперебой кричали мужские самолюбия. — Если можно королеве, если мы простим ее, то вера в Камелот пошатнется!

— Если она уже изменила, то где гарантия того, что ребенок, которого она родит, будет от Артура! — изрек Гавейн, а братья поддакнули. — Король — бастард на престоле Камелота — это несмываемый позор! Пусть она смоет свой позор!

Дайте мне тряпочку и моющее средство, я все сделаю… Я стиснула зубы, понимая, что против слова рыцаря не значит ровным счетом ничего.

— Это ложь. Я не изменяла Артуру, — твердо ответила я, глядя на Артура, который сомневался.

— Я все равно стою на своем! — возразил Гавейн, бросив надменный взгляд на каждого из рыцарей. —

— Не каждый мужчина способен стоять на своем, — насмешливо заметил Мордред. — Мне кажется это немного больно. А у вас, сэр Гавейн, размеры не позволят.

— Прекрати! — заорал Артур, пока рыцари волновались. Внезапно по столу послышался удар кулака, мечи подпрыгнули, а король встал. — Я хочу дать ей шанс… Если среди присутствующих есть тот, кто готов защитить честь королевы в поединке с Ланцелотом, пусть он сделает это по древним законам. Если этот рыцарь победит и убьет противника, то по древним законам королева будет оправдана.

Повисла тишина, а мое сердце вздрогнуло от надежды. Я безотрывно смотрела на Мордреда, который зевнул и тряхнул головой.

— Ну же! Неужели никто не хочет защитить честь королевы? — голос Артура дрогнул. Он вынул Эскалибур и вскинул голову. — Я готов защитить честь жены и свою честь…

Ланцелот упал на колени, бросил меч к ногам Артура и опустил голову.

— Я не смею поднять меч против вас, мой король, — выдохнул он. — Если хотите — можете убить меня, но это не будет поединком чести. Я готов сразиться с любым из вас, кроме тебя, Артур. Поднять меч против короля — поднять меч против Камелота.

Все молчали, а Артур застыл с мечом в руках. Мерлин подошел к нему и горестно вздохнул. Эскалибур с характерным щелчком был убран в ножны.

— Горе мне, горе, — прошептал Артур, падая на кресло и закрывая лицо руками. — Мерлин, скажи мне, за что? За что судьба ко мне так несправедлива? За что она лишила меня не только чести, но и любви?