— Я долго за ней ухаживал, — спокойно ответил Лий, — и делом показал, что это очень даже приятно.

— А Тила? — спросила я.

— Тиламина, — Ридана передернулась, — она не стала. Рассказала, что он только целовал ее, ну, туда. А мы...

— Идиотки, — застонал милорд Сольвейс, — ракшас побери. И ты молчала?

— Я боялась тебе сказать.

— Маленький семейный скандал, — дрожащим голосом произнесла миледи Сольвейс, — показался тебе хуже преступления.

— Никто бы ничего не узнал. Тила обещала... Если я все сделаю правильно, она обещала дать клятву молчать, — тихо-тихо проронила Ридана. — Никто бы ничего не узнал.

— Почему ты не пригрозила ей тем же? — спросил лорд Итан.

— Она сказала, что я не докажу, — всхлипнула Ридана, — что она невинна, и любая проверка это покажет.

— Что вы собирались делать с остальными невестами? — спросил Лий, а девица Итан в ответ только вытаращила глаза и даже перестала хлюпать носом:

— Не знаю, я не спрашивала... Я только должна была сделать все правильно, и все. С целителем Тила договаривалась, я не смогла пихнуть в подругу ту вещь... Я должна была сделать все правильно, и никто бы ничего не узнал.

— Только кто-то невиновный пошел бы либо на плаху, либо на рудники, — кивнула я. — Обвинения с Лия ни-Сэя должны быть полностью сняты. Публично. Как и что будет с вашей дочерью — на ваше усмотрение. Приятного вечера.

Мы спрятались за портьеру. Лий успокаивающе погладил меня по виску и шепнул:

— Все люди разные, Рыська. Прими это как данность.

— Столько наворотить из-за такой ерунды, — я покачала головой. — Бред.

— Откуда нам знать? Может, лорд Итан супругу с дочерью смертным боем бьет за каждое отступление от этикета? В присутствии чужих мы носим маски... — Лий посмотрел на танцующих и добавил: — Мне вот больше интересно, как бы убрали других невест?

— А никак, — хмыкнула я. — Элим уже был расположен к Тиламине. Она просто убрала тех, кто мог ее очернить. Вот и все.

Настроение окончательно упало. Лий приобнял меня за талию и подал бокал вина. Выпив его почти залпом, я повернулась к другу и спросила:

— Надеюсь, мы не собираемся садиться?

И тот только усмехнулся:

— Ты еще пощады запросишь.

В круговерти бала я забыла обо всех проблемах. Мы танцевали, иногда Лий позволял другим кавалерам пригласить меня на танец.

— Ты доверяешь мне? — как-то отчаянно спросил эльф.

— Абсолютно, — рассмеялась я.

— Тогда станцуй со мной эльфийскую песню. Я буду подсказывать тебе, вести, воздействовать на твой разум. Как тогда, помнишь? Когда я читал тебя. Только наоборот — ты будешь читать меня.

— Это большая честь для меня, Лий ни-Сэй.

Эльф исчез, видимо пошел шантажировать оркестр. Я окинула взглядом зал и встретила пылающий взгляд Роя. Вскинув брови, я выразительно осмотрела висящую на его руке девицу и отвернулась, пригубив бокал вина. Ох, ракшас, даже затрудняюсь сказать, который это бокал по счету.

— Идем?

— Да.

Тонкая, едва слышимая мелодия поплыла над залом. В этой музыке были и шум листьев, и ветер, и пение птиц. Неужели это можно сыграть?

Эльфийская песня оказалась не совсем танцем. Мы скорее скользили друг вокруг друга, едва соприкасаясь пальцами. Кружились, сходились и отступали, отворачивались и поворачивались, синхронно, чувствуя каждое движение.

Мелодия оборвалась на тонкой, звенящей ноте. Лий как-то странно дернулся и, поклонившись, отвел меня к Кигнусу.

— Ну ты даешь, — хмыкнул дед. — На месте оборотня я бы тебя прибил.

— Он и сам не скучает.

— Тоже верно, но он мужчина.

— А я — разведенная женщина, — огрызнулась я.

— У тебя вместо характера кислота, и себя разъедаешь и других, — покачал головой предок. — Пожелай мне удачи.

Присяга оказалась неожиданностью для всех. Остановившись перед принцем, Кигнус опустился на одно колено и принес ему полную магическую клятву. Такую приносят придворные маги. И следом, не поднимаясь, Кигнус начал чеканить старые слова присяги.

— Как мужчина и лорд, я имею право приветствовать своего императора первым.

Стихийная коронация?!

Удивительно, для меня, но следом за Кигнусом присягу начали приносить и остальные лорды. Из тридцати присутствующих на демарш осмелилось восемнадцать человек. И Роуэн. Он присягал последним. И, о чем-то переговорив с Элимом, он обернулся и позвал меня.

— Рысь фон Сгольц стала истинным украшением нашего двора, — звучно произнес принц, — но даже император не может препятствовать истинным чувствам. Рысь фон Сгольц, желаешь ли ты стать невестой графа Роуэна ди-Ларрона?

— Да, милорд, — выдавила я.

— Что ж, своей властью, объявляю вас сговоренной парой. Танец!

Мы танцевали в тишине, оркестр играл едва слышно. И потому каждый шелест сложенного веера, каждый шепоток — все это было хорошо различимо. Почему так тихо?