Огромный белый волк, бесшумно и страшно, выскочивший из ночной темноты, врезался в бок Рашиса. Рубаха слетела с него, а по снегу, огрызаясь и рыча, покатился черно-белый клубок.

Сидеть тихо и не отсвечивать — в моем случае был бы идеальный вариант, но я не смогла.

Когда Рашис с жалобным визгом отлетел к дереву, а Свер уже готовился к новому прыжку, готовый добить противника, я бросилась наперерез.

— Постой.

Жалостливая же, глупая и сама во всем виновата.

Пока наш вожак офигевал от моей тупости, Рашис действовал.

С трудом поднявшись на лапы, он бросился ко мне.

На спине у меня глаз не было, и я этого не видела, а среагировать на предостерегающий рык Свера не успела.

Меня схватили за рукав и одним невероятным движением закинули на спину. В густой волчий мех я вцепилась инстинктивно, не сразу даже заметив, что он слипся от крови, и не чувствуя, как жжет порез на моей ладони.

Рашису хорошо досталось, он осознавал, что не сможет справиться с вожаком и решил сбежать.

А куда может сбежать оборотень, если он ранен, а преследователь силен и очень зол?

Я почувствовала то мгновение, едва заметный переход, когда его лапа встала на волчью тропу.

Здесь снега не было. Только узкая, основательно утоптанная тропа и темнота вокруг. Темнота, в которой горели красные огоньки.

Свер говорил, что эту тропу каждый должен прийти сам, но Рашис, кажется, таких подробностей не знал. Протащив меня на своей спине по страшной темноте, оторвавшись от преследования, он вырвался в реальный мир, а меня сорвало с его спины и бросило назад. На тропу.

И темнота поглотила меня.

Если для оборотня в этой непроглядной мгле еще предусматривалось хоть какое-то освещение, то я, по мнению тропы, его не заслуживала. Узкой, но относительно надежной дорожки видно больше не было, я стояла ослепшая и беспомощная, не имея понятия в какую сторону идти и что делать.

А красные огоньки приближались. Что-то прошуршало совсем рядом, не спеша нападать.

И огоньки больше не плыли во мраке лениво и величественно, они нетерпеливо метались, почти сталкиваясь и нервно дергаясь.

По сапогу проползло что-то толстое, тяжелое, очень похожее на какую-нибудь огромную змею.

Это была последняя капля. Стоять на месте и дальше просто не было сил.

Оцепенение, окутавшее сразу же, стоило только Рашису выскочить в реальность, оставив меня здесь одну, спало.

Я отступала медленно, не делая резких движений, старательно не выдавая того ужаса, что разлился по всему моему телу ослабляя мышцы и мешая мысли. Просто осторожно отступала, ничего особенного. Подальше от этих красных огоньков.

В какой-то момент повернулась к ним спиной, чувствуя, что сил смотреть на это нетерпеливое перемигивание больше нет.

Я шла медленно, настолько медленно насколько это было вообще возможно. Осознала, что выдержка меня подвела, когда почувствовала, как колет в боку, а легкие разрываются от быстрого бега. Мозг плохо работал, не справлялся с нагрузкой, просто не мог пробиться сквозь толстый слой липкого, холодного ужаса, оставив меня на инстинкты.

Инстинкты помогали не очень. Все, что они от меня требовали — это бежать. Не останавливаться, не оборачиваться, не дать странной штуке, шуршащей за спиной, меня поймать.

Огоньки метались по левую руку от меня. По правую было совсем темно, а за спиной шуршал мой ужас.

И я бы хотела свернуть направо, попытаться сбежать от того, что позади, в надежде, что оно просто ползет по прямой, но Свер говорил, что с тропы сходить нельзя и пусть я не видела этой тропы, но чувствовала, что она у меня под ногами. И пока это так, я в относительной безопасности.

А то шуршание позади… это скорее всего просто страшный звук, призванный меня напугать. Как шаги в прошлый раз.

Ничего ужасного. Главное не останавливаться. Не оборачиваться…

Шуршание за спиной прекратилось, и я с облегчением вздохнула, даже чуть сбавила темп, позволив себе немного пройтись.

— Вот черт, — мой кошмар неожиданно закопошился впереди, — нет-нет-нет.

Он шуршал не переставая, словно бы располагался поудобнее, готовился принять меня в свои холодные объятия и съесть. А я послушно шла прямо к нему, медленно, неохотно, но неотвратимо.

Безвыходная какая-то ситуация.

Впереди утробно зарычали.

О том, что нельзя бояться, я вспомнила слишком поздно. Вокруг ноги обвилась щупальца, страстно сжав мой сапог. Я упала.

Она была очень рада мне, как и я была бы рада еще вчера большому шоколадному торту.

Вкусная еда.