– Рокрест Анвар, сорока пяти лет от роду. Компанию свою основал не так давно, лет около десяти назад.

– На какие шиши?

– А вот тут интересно. Ваше сиятельство, он женат. Прочным браком. На дочери милого человека, Жульетте Феймо.

– Кто такой этот Феймо?!

– А теперь, ваше сиятельство, начинается самое интересное. Дуг Феймо работает дворецким у Ивельенов.

– У кого?!

– Да. Лоран Ивельен, герцог Ивельен…

– И он дал денег на развитие дела?

– Документами, ваше сиятельство, это не подтверждено.

Лиля задумчиво кивнула.

– То есть от всего отопрется. А разрешения на допрос с пристрастием король не даст.

Ганц тоже кивнул. Графиня опять смотрела в корень. Даже он с трудом докопался до истины. А уж король… да мало ли, кто там и на ком женат?! Это не доказательство.

А Ивельены – один из знатнейших родов королевства, Питер Ивельен женат на сестре графа Иртона…. Кстати, еще и из-за этого не поверит. Хотя мало ли тех, кто родную мать продать готов за медяк?

Он опасался и реакции Лилиан. Как-никак родственники, да еще эти роды… Но графиня в очередной раз его порадовала. Заговорила, как о решенном деле.

– Ганц, я вас учить не буду. Но хотелось бы знать все про Ивельенов и их дворецкого. Вплоть до того, сколько раз в день они в сортир ходят. В поместье – ладно. Там не подберешься. Но вот в городе…

– Я постараюсь, ваше сиятельство.

– А я хочу предложить вам одну идею, которая, несомненно, придется вам по душе. Ганц, вы никогда не задумывались о людях, которых будете набирать ко мне на службу?

Мужчина вздохнул.

– Сделаем как обычно. На улицах много народа, готового служить за монетку. Или у вас есть идея, госпожа?

Последнее предложение Ганц произнес даже с надеждой. С идеями графини Иртон он был уже знаком. Были в них сумасшедшинка и избыточный размах, но, если немного обстругать, получалось весьма прилично.

– Гвардия Ганца Тримейна.

– Ваше сиятельство?!

Сначала Ганц подумал, что Лиля и правда собирается подкупить гвардейцев.

Потом – что она сошла с ума.

А под конец… а ведь может и выгореть, нет? И обойдется дешево. И результат…

Август Брокленд, как обычно, зашел к дочери без доклада. Лиля сидела за столом и что-то быстро писала. Удобная вещь все-таки это ее перо.

Увидев отца, она расцвела улыбкой, послала ему воздушный поцелуй и указала на кресло.

– Папа, я рада тебя видеть. Присядь на пару минут, я мысль запишу…

Август кивнул. Вот к этому он относился с пониманием. Сам грешен. Ему бы кто помешал корабли проектировать – долго бы икалось.

Так что Август расположился в удобном кресле, налил себе чего-то красного из графина, сделал глоток – и поморщился.

– Это что такое?

– Компот. Земляничный. С мятой.

Да-да, в этом мире была земляника. И хоть считалась она ягодой для простонародья, потому как росла на земле, Лиле было плевать. Она ее ела лукошками. И приохотила почти всех, кто был в замке. Ханганов – так точно.

Лиля дописала, аккуратно положила перо на специальную подставку – производство Хельке Лейтца, дворяне в очередь становились за такими игрушками, половина ювелиров в столице сейчас только на хитрого эввира и работала, – и посмотрела на отца.

– Рада тебя видеть, батюшка. Что-то случилось?

– Почему ты так думаешь?

– А иначе ты бы приехал дня через три. Когда здесь Алисия будет.

Август невольно покраснел. Хотя на его продубленной ветрами пристаней коже этого заметно не было. Но Лиля понимающе кивнула.

– Она отличная женщина. И женой будет замечательной. Тебе пару подарков для нее подобрать?

– Да уж сам справлюсь, не глупее тебя, малявки, – усмехнулся Август.

– Если у тебя получилась такая малявка, как я, – точно не глупее, – польстила отцу Лиля. – Итак?

– Но если что – ты против не будешь?

Лиля помотала головой.

– Я? Против?! Нет уж, только не против Алисии. Папа, женись! Я больше всех рада буду. Вы заслуживаете хоть немного счастья на старости лет.

– Я тебе дам, старость, – рыкнул Август. – Я тебе еще сто очков вперед дам! Молодежь…

Лиля улыбнулась. А потом перешла к остальному:

– Так что случилось?

– Во-первых, у меня объявился Маркус Кальтен.

Лиля мысленно пробежала свою картотеку. Кальтен, Кальтен… Лиле это имя ни о чем не говорило. Но внутри что-то шевельнулось, и женщина решила уточнить вроде как спокойно:

– У тебя? Дома?

– Да еще бы он ко мне домой явился, – окрысился Август. – Помнит, тварь, за что я на него собак спустил! Нет, Лилюшка, он был на пристани. И расспрашивал о тебе, пока не вышвырнули.

– Во-от как… – Лиля протянула это медленно. Потому что перед мысленным взором принялись разворачиваться картинки.

Наконец-то проснулась память прежней Лили. И ничего удивительного. Первая любовь – гадость такая. Не гниет, не горит, зато разъедает… преотлично.