Но девочка тут же успокоилась. Лиля обязательно ее спасет. Лиля добрая и умная. Она придет за ней куда угодно. А пока…

Вдруг вспомнились рассказы Лили про все на свете. И про женщин, которые шпионили для своих правителей. Исподволь, незаметно, рассказывая вроде бы сказочки, Лиля вкладывала в головы детей основные правила выживания. Везде. В любом мире. Сейчас они и давали о себе знать. Всплывали в памяти. Стоило только чуть-чуть успокоиться и перестать плакать от злости.

Главное — казаться слабой и беспомощной… Если тебя считают слабой, не ждут никаких неожиданностей. А зря…

Миранда Кэтрин Иртон вовсе не была безоружна. Игра в ножички привела к тому, что практически все дети в замке носили ножи. Да, небольшие. Засапожнички.

Но ведь и таким ножиком можно перерезать веревку. Главное, чтобы его не отняли.

Но кто подумает, что виконтесса Иртон может гулять с оружием?

Кальма…

Мири едва не взвыла от досады. Маленькие кулачки сжались.

Тварь, предательница, гадина!!! Погоди у меня!!! Лиля все узнает! Она до тебя обязательно доберется!!

Ненавижу-у-у-у-у-у!!!

Кальма была весьма довольна собой.

Жизнь прекрасна и удивительна. Ее ждут баронство Донтер, деньги, а может — чем Мальдоная не крутит, — еще и теплое место любовницы барона?

А почему нет?

Она молода, красива, умеет себя вести, хороша в постели… да и барону нужен кто-то, чтобы присматривать за девчонкой. Кальма подойдет на первой время. А потом он сам не захочет с ней расстаться…

В мечтах Кальма уже видела замок Донтер, золотые украшения, почет и уважение…

И самое приятное — месть!

Месть проклятой толстухе, которая посмела унизить ее!

Кальма даже и не вспоминала, что под ее присмотром Мири была и не ухожена, и не присмотрена. Забыла, что всю дорогу до Иртона упоенно крутила любовь с Дамисом Рейсом. Забыла, что не углядела за девочкой и ту едва не убили вместе с Лилиан.

О таком забывают весьма быстро. А вот крик души «Меня обидели!!!» помнится очень и очень хорошо.

Барон ждал их чуть дальше, съехав с дороги. Так, чтобы не было видно из замка. Ну и чтобы случайно какие крестьяне не наткнулись.

Они никуда не спешили. Зачем?

Кальма заверила барона, что Мири не хватятся до вечера. И была права, кстати говоря. Не хватились бы. Миранда очень часто пропускала обед. Как и сама Лиля. И та, и другая забегали на кухню, перехватывали что-нибудь… Марта ругалась и пыталась изменить такой распорядок, да и Лиля тоже, но поди уследи за активным ребенком, который дорвался до компании детей.

Когда удается отловить — тогда и кормим. Главное, что завтрак и ужин девочка не пропускает. Еще и на кухню налеты совершаются. Сестра Хельке кормила всех не за страх, а за совесть — и детям всегда была рада. Ее младшие тоже влились в компанию Миранды и вирман и отлично себя чувствовали. Как тут не быть благодарной графине? Как тут не приглядеть за виконтессой?

Одним словом, хватились бы Мири к вечеру. Пока стали бы искать, пока пятое-десятое — как раз к утру бы и подумали о похищении. Если не к завтрашнему вечеру.

Так что можно было не спешить.

Увы, вирманского мальчишку барон в расчет не принял.

Клив Донтер был на седьмом небе от счастья.

Миранда Кэтрин Иртон обеспечивала ему хороший выкуп от графини Иртон. И даже очень хороший.

Кальма заверила его, что граф ничего не знает об инициативах дражайшей супруги. А значит, та будет молчать как рыба.

Женщинам свойственно чадолюбие. Так что она все отдаст ради ребенка. И торговаться не станет. Как-никак она допустила похищение. А значит, ей и достанется от мужа. По полной программе.

Вот он доберется до дома, пошлет гонца к Лилиан Иртон, начнет торг…

Кусты зашевелились — и на поляну выбрались трое. Два воина, один из которых нес большой сверток. И Кальма.

Клив, удобно расположившийся под деревом на плаще одного из прихлебателей — не стоя ж благородному барону ждать своих людей, вопросительно посмотрел на воина.

— Она?

— Да, господин барон.

Мужчина положил сверток к ногам барона. Из теплого плаща доносились всхлипывания и поскуливания.

Кальма встала рядом:

— Господин барон, я исполнила ваш приказ.

Клив кивнул:

— Отлично. Ты хорошо послужила мне, женщина.

Кальма потупилась и присела в реверансе. И не видела, как Клив кивнул одному из своих прихлебателей. Все было оговорено до ее прихода. Поэтому мужчина просто подошел сзади…

Кальма и пикнуть не успела, когда ее перехватили за шею, и острое, неожиданно горячее лезвие ужалило под лопатку. Аккуратно, чтобы не заляпать землю кровью.

Барон покривился. Кальма оказалась лицом к нему — и до последней минуты смотрела в глаза убийце. Настоящему убийце. Не он занес нож, но приказ был его.

Клив махнул рукой: