Графиня только рукой махнула.

– Это мелочи. Что надо – я скажу. А там придумаем, как это делать. А вот где бы нам разжиться…

Лиля долго объясняла, что такое химикаты. Договорилась до цветных водорастворимых кристаллов и горючей жидкости, которая прожигает все, на что попадает. Но, как ни странно, ее поняли.

– Ваше сиятельство, это бы у красильщиков и дубильщиков поспрашивать.

– А где они?

Выяснилось, что их мастерские в обязательном порядке стоят за городской стеной. Подальше от города. Ибо – воняет.

Лиля только фыркнула. Вот она – средневековая экология. Воняй, но подальше. Хотя ей-ей… Она на улицах города почти задыхалась. Как же должны вонять мастерские, что даже местные ужасаются? А что выбрасываемые отходы производства могут попасть в реку, а ты из этой реки морду моешь, это пустяк.

Женщина прикусила губу и задумалась.

Ладно. Надо обеспечить себе набор химикатов. А потом уже решим, кто, чего, куда и как.

Но еще…

Больного забывать не надо, ага?

Али Ахмет дин Тахирджиан лежал на кровати. Старшая жена поила его молоком. Лиля распорядилась – молоко в обязательном порядке. Заодно узнала, что тут делают неплохой творог и сметану. А вот йогурт не умеют. И про взбитые сливки не знали. Но рецептом делиться не тянуло.

При виде графини женщины вскочили. Лиля улыбнулась и подошла к кровати.

– Как вы себя чувствуете?

– Не слишком хорошо…

Отрывистое приказание на непонятном языке, и обе женщины вымелись за дверь. Лиля взяла пациента за руку, посчитала пульс, коснулась губами лба…

– Я ожидала худшего. Но у вас почти нет жара.

– Это хорошо?

– Очень. Вы крепкий. Молоком вас поят?

– Да. Зачем?

– Я приказала. В молоке есть то, от чего кости быстрее срастаются.

Про кальций и правильное питание промолчим. Ибо с зайцем не говорят о квантовой физике.

– И что это?

– Кость – белая?

– Белая.

– И молоко тоже. Оно поэтому и укрепляет кости.

– А соль? Тоже ведь белая.

– Не путайте. Это не жидкость.

Али Ахмет кивнул.

Лиля осмотрела ногу. Вроде бы лубок ровный, нога зафиксирована, вытянута.

– Примерно дней десять, и я покажу вашим женщинам, как надо разминать мышцы ноги. Чтобы вы встали на нее не хромая и даже не помня о переломе.

– Ваше сиятельство, я буду вашим вечным должником.

Лиля махнула рукой.

– Думаю, мы договоримся. Если вы мне немного поможете с торговлей. У меня есть то, что выгодно вам. Но я не могу торговать. А вот вы можете – к нашей общей выгоде.

– Те же чернильницы?

– Разве они не будут иметь успех?

– Будут. Это хорошая вещь.

Да уж кто бы спорил. И это ты еще половины идей не знаешь.

Лиля озадачила Али Ахмета проблемой химикатов. А пусть подумает!

Но вместо этого…

– Вода, которая прожигает все, когда горит? И потушить ее нельзя?

Лиля поставила ушки на макушку:

– А цвет какой? Она радужно блестит на поверхности воды? И от нее мерзкий привкус?

– Да, ваше сиятельство.

Лиля потерла руки.

Нефть?!

Пусть сырая, неочищенная, да хоть какая!

– Мы дорожим ею. И используем на войне. Она поджигает все, на что попадет, и горит даже на воде…

– А можно ее как-то купить?

– У меня есть с собой на корабле несколько кувшинов. Я распоряжусь, чтобы вам доставили один.

Сияющие глаза графини были лучшей наградой.

Али Ахмет понял, что больше ей ничего и не надо. Во всяком случае – пока.

– Я распоряжусь.

Лиля еще раз померила ему температуру, прикинула, что из свежекупленных трав надо заварить, и ушла составлять отвар.

Али Ахмет кликнул охрану и отправил одного из мужчин на корабль с запиской. Пусть принесут кувшин уже сегодня к вечеру. Ему хотелось сделать графине приятное.

Да и… Негоже мужчине ходить в должниках у женщины.

А еще пусть пришлют сюда других жен. Эти уже устали, ухаживая за мужем и господином, им требуется отдых.

– Дорогой, это наш единственный шанс! Ты ведь сможешь это сделать. Правда, любимый?

– Да, конечно.

– Он лежит один в комнате. Конечно, при нем эти курицы, но завтра там буду я. А у меня есть настойка сон-травы. Все будут спать как убитые.

– А я…

– Второй этаж. Я открою тебе окно. А поутру… Все падет на голову этой толстой чужестранки.

– Почему бы и нет.

– Иначе мы ведь не сможем быть вместе.

Мужчина подумал, что деньги – это тоже веский аргумент. Намного более веский, чем женские прелести. Но разочаровывать любовницу не стал. Зачем?

Пусть думает, что станет его женой, и старается на совесть.

Хотя, конечно, такого не случится Зачем покупать корову, если и так получаешь молочко?

Наоборот, надо подумать – не избавиться ли и от любовницы?

Мало ли что ей еще придет в голову?

Толком разобраться с отварами Лиле не дали. Явился Хельке Лейтц.