Тонкий стан плавным гитарным изгибом переходил в широкие бедра. Покатые плечи, согласно веянию моды, всячески подчеркнули одеждой. Открытые руки, с большим вкусом облагороженные бриллиантовыми и золотыми браслетами, венчались аккуратными ухоженными ногтями, явно хорошо знакомыми с вполне цивилизованным маникюром.

На породистом умном лице сразу привлекали внимание темно-карие глаза в обрамлении темных бровей и ресниц. А если учесть, что наша королева — натуральная пепельная блондинка, к тому же еще и очень светлая, то сочетание било мужчин наповал.

Особенно хорошо смотрелись эти глаза с фарфорово-белой матовой кожей. Удачно подобранная косметика, практически незаметная, лишь усугубляла это чувство первозданной красоты.

Чистый высокий лоб венчала большая каплевидная, нежно-розовая жемчужина, спускающаяся вниз посредине пробора от небольшой бриллиантовой диадемы. Тонкие выщипанные брови идеально правильной дугообразной формы подчеркивали красоту бездонно-темных глаз. Лицо королевы-мачехи немножко, самую малость, портил нос. Он был… несколько длинноват. И к губам можно было придраться — на фоне носа они казались чуточку тонкими. Но сами алеющие уста, сохранившие природную свежесть и упругость, словно манили для поцелуя. А нос, хоть и длинный, в остальном был вполне красивой формы.

— Дорогая! — вмешался в нашу безмолвную перепалку глазами король Амадин. — Не стоит переигрывать!

Омелла бросила на меня последний ненавидящий взгляд, расцвела фальшивой улыбкой и повернулась к мужу.

— Я просто радуюсь воссоединению семьи, дорогой! — пропела она, и мне приспичило сделать ей какую-то пакость. Благо предлог качался у меня перед глазами…

Прическа ее величества поражала воображение посильнее современных переводных любовных романов с «расстегнутыми наголо штанами». Я такой больше ни у кого никогда не видела: ни при дворе, ни на старинных гравюрах. Итак, на голове королевы Омеллы в разные стороны от пробора были хитрым манером закреплены булавками, шпильками и лаком гигантские воловьи рога. Их «подножие», зафиксированное золотыми сеточками в черных мелких жемчужинах, выходило постепенно на острые кончики, для довершения впечатления увенчанные специфическими навершиями из полос золота и серебра. Интересно, это намек на участь мужа? Или предупреждение?..

Пока я раздумывала, как правильнее донести до окружающих свою мысль, мне пришел на помощь король, который попенял любвеобильной супруге:

— Омелла, вы не поприветствовали как должно ее высочество!

Королева поперхнулась ядом. Такой вывод напрашивался сам собой на основании выражения ее красивого лица. Если бы взглядом можно было убивать, то я бы уже минут десять лежала бы посиневшая, вся из себя мертвая и остывающая, а ее величество, торжествуя, исполняла бы на моей могиле танец победителей из репертуара народов «тумба-юмба».

Глядя на стильную прическу королевы, я подумала, что Зигмунд Фрейд при виде этого шедевра сейчас бы обливался слезами счастья в обнимку с Кащенко и братался с Альцгеймером и Роршахом. Подпустив в голос елея, я возвела очи горе и восхищенно выпалила:

— Ее величество, видимо, не может уделить мне достаточно своего высочайшего внимания в силу чрезвычайной занятости!

И муж мне подыграл:

— Чем же так занята ее величество с вашей точки зрения, дорогая?

— Она во-он какие рога носит! — громким шепотом сказала я, приобщив: — И, возможно, они ей жмут!

— Хо! Хо! Хо! — чуть не закатился под кресло от смеха король. — Ты мне нравишься, дочка! Хо-хо!

Я заговорщицки улыбнулась ему и перевела взгляд на покрасневшую от гнева королеву. Я знала, что в ее лице приобрела нешуточного врага, и сейчас давала понять — со мной тоже шутить не стоит. Ибо, вспоминая и перефразируя известную пословицу: кто к нам с рогами на голове придет, того мы в Чудском озере и утопим!

Омелла, безусловно, намного красивее меня. Смягченная линия челюсти, высокая лебединая шея, гордый постав головы — каждая черточка в этой женщине кричала о породе. И любые мелкие недостатки ее не портили, а словно прибавляли изюминки.

Я на фоне ее совершенства должна была казаться даже не гадким лебедем и не утенком… а блохастой дворовой шавкой с колтунами на фоне холеной афганской борзой. Нас нечего и сравнивать! Но и мне характера и упрямства было не занимать! С фаворитками мужа и просто неугодными моя соперница лихо расправлялась с помощью яда и кинжала. Посмотрим, что она придумает для меня…

— Алиссандра, — протянул мне руку свекор, — разреши мне сопроводить тебя на ужин!

— Конечно, — подала я свою руку. Мой желудок немедленно с этим согласился звучным утробным урчанием.

— Воспитанные дамы не позволяют себе такого, — прошипела сзади королева, сопровождаемая Матиасом.

— Воспитанные дамы не виснут на чужих мужьях ослиным ярмом, — парировала я, не оборачиваясь.

— Девочки, не ссорьтесь! — сделал попытку нормализовать наши дамские отношения король.

Ха! Тут дело уже не ссорой пахнет, а ядом или удавкой, настолько изощренная фантазия у королевы…