– Не все, – согласился тот, в свою очередь буравя взглядом Милоса. – Некоторые даже очень меркантильные. Например, этот альфонс, этнический испанец, берет за ночь минимум пятьсот баксов, а иногда и евро.

На мгновение мне показалось, что по лицу хастлера^[2] мелькнула тень удивления, граничащего с потрясением. Но только показалось.

– Это недорого, – нимало не смущаясь, сообщил мне продажный мачо. – И красивым женщинам я всегда делаю существенную скидку. – Развел руками: – В конце концов, за что платите, то и имеете!

– Оу, – с трудом переварила я информацию, сгорая со стыда. На глазах показались слезы обиды, но я не позволила им пролиться. Вот еще! Будем делать из лимонов лимонад.

– Леля, ты… – Это опять Мирослав. Вот ведь шило в одном месте! Приставучий, как банный лист! Чего прилип, окаянный, разве здесь других женщин мало?

Я злобно прищурилась и произнесла по-английски:

– То есть у меня есть мачо за деньги и немачо бесплатно? Трудный выбор, однако.

– Выбора тут нет, – влез блондин, на этот раз по-русски. – Ты сейчас быстро отходишь от него и забываешь, что когда-либо видела его смазливую физиономию. А я забываю, что это вообще было.

– Давайте вы сейчас позабудете, что я вообще есть! – взорвалась я, до слез разочарованная в лучших чувствах. Все же я еще не докатилась до такого состояния, при котором за секс нужно платить. Промелькнула было подлая мыслишка, что в этом есть что-то положительное, но я быстро избавилась от предательницы и, не прощаясь ни с одним из претендентов на мое внимание и кошелек, отправилась в номер.

– Стой, Леля! – рыкнул «кубик» Мирослав, следуя за мной по пятам. – Мне уже до чертиков надоело, что ты постоянно от меня убегаешь!

– Вы мешаете даме делать выбор, – ступил на ту же тропу морального разложения Милос. – Боитесь, что она выберет не вас?

– Еще чего! – фыркнул блондин, облюбовав очередную пальму и опираясь на нее спиной. Он снова перешел на безукоризненный английский: – У Лели много чего нет, но уж хоть какое-то понятие о дозволенном…

– Стоп! – остановилась я и снова повернулась к воюющей между собой парочке. Ладно, немножко побудем англичанами! – А откуда ты знаешь, – обратилась к Мирославу, кивнув на Милоса, – сколько он берет? Приценивался?

– Я с мужчинами не сплю! – сразу же отказался мачо. – Они грубые и не умеют поддерживать тонкий…

– Вот это реклама, – зло хохотнул блондин.

– Я вообще-то о душевном настрое говорю, – зло сузил бирюзовые глаза брюнет.

– Лелик и Маголик, – удрученно пробормотала я, переводя растерянный взгляд с одного на второго. – А я сейчас сойду за Болика. Душевная троица.

– При чем тут эльфы? – воззрился на меня оторопевший Мирослав, чем окончательно переполнил чашу моего хрупкого терпения.

Я подлетела к нему, схватила за грудки и прошипела:

– Откуда ты знаешь, что они эльфы?!! Когда я об этом говорила?!!

– Понятно, – начал тактическое отступление Милос. Скороговоркой, быстро пятясь: – Я пошел, пока вам гварфы и зеленые феи с орками мерещиться не начали. – И закончил категорически: – Я с наркотиками не связываюсь!

– Стоять! – рявкнула я, не отцепляясь от блондина и начиная что-то сильно подозревать. Обратилась к жиголо: – Как предпочитаешь, наличкой или чеками?

– За риск двойная надбавка, – мгновенно отреагировал воспрянувший мачо. – И если будет какой-то физический ущерб, из-за которого я не смогу работать…

– Будет, – зловеще пообещал Мирослав, притягивая меня к себе ближе и обхватывая руками, сильными, как у борца-тяжеловеса. – Обязательно будет. Если ты еще хоть на миллиметр подойдешь к моей жене…

Я аж подпрыгнула от такой наглости! Вот это номер! И тут меня нашел, мерзавец!

– Прибью, – начала отбиваться я со всей силы. – Прибью и останусь молодой вдовой! – Рявкнула в сердцах: – Какой же ты подлый, мерзкий и противный! Как я тебя ненавижу!

– Странно, – пробормотал Милос, шустро скрываясь в кустах, – видимо, когда она выходила за него замуж, он либо выглядел по-другому, либо его кошелек был гораздо толще!

– Ты так не думаешь, – примирительно ответил Мирослав-Ладомир. Я еле сдерживалась, чтобы не расхохотаться. Ну надо же! Раньше на диэра хоть чисто внешне полюбоваться можно было, а теперь наружная оболочка сравнялась красотой с внутренним содержанием. – И когда ты все же успокоишься, то нам следует поговорить, а тебе уяснить, что ты – замужняя женщина и должна следовать за мужем!

– За таким мужем, – бесновалась я, не в силах сдержать свой темперамент, который выбрал крайне неудачное время, чтобы погулять, – жена готова следовать только на кладбище! За гробом! Твоим!

– Ну все! Не хочешь, чтобы за тобой ухаживали, будешь сидеть дома! – окончательно разозлился замаскированный диэр и начал быстро произносить тарабарщину.

Я решила, что не сдамся без боя.

– Ой! – Это я куда-то достала коленом.

– Дикая кошка! – сообщил мне в ответ князь, будь он неладен!

Мир дрогнул, расплываясь перед глазами, и мы перенеслись…