– После того как я отбил свое тело, мы говорили. Долго, – продолжил Алвис и улыбнулся. – Он сказал, что в этот раз эксперимент не удался и я пока могу жить спокойно. Понимаешь? Он просто дал мне отсрочку.

– Скорее всего, Вадий поищет более слабое тело, – кивнул своим мыслям герцог. – Ох, не нравится мне это. Как бы не пришлось умирать раньше времени, – глядя в окно, проговорил он собственные мысли вслух. – Значит, он попытался вселиться в тебя, что весьма предсказуемо. Ты силен, авторитетен, молод и красив. Я бы смог тебя полюбить…

И сам рассмеялся собственным мыслям. Да, Вадий был прав. Абсолютно прав, черт бы его побрал! Виктория поступила бы точно так же. Выбрала бы для реципиента того, с кем считаются в этом мире, на кого можно сделать ставку, кто близок к объекту твоего интереса и реально сможет помочь достигнуть цели. Того, кто встанет за спиной со всей мощью и поддержкой Храма и Учителей, кто будет надежно прикрывать тылы и вести в нужном направлении. Того, кому будешь доверять и кого можно рассматривать как объект для влюбленности. Вадий увидел и рассчитал верно, ошибся лишь в двух вещах, в силе духа Алвиса и гомофобии Виктории...

– Господи, Алвис, если бы ты только знал, как я рад, что ты не поддался! – Алан искренне сжал руку Длани. – Стань ты Вадием, и я бы чокнулся окончательно.

– Я поддался. Просто Темный не смог удержаться в моем теле, сказал, что для этого нужно двое, а Ирий категорически против таких экспериментов. Ты понимаешь, о чем речь?

Алан кивнул. Он понимал. И помнил слова Вадия: один направляет в этом мире, второй контролирует оборудование в мире другом.

– Что он еще говорил?

– Ну… – Алвис поежился, одной рукой неуклюже натягивая одеяло на ноги. – Он добился того, чего хотел. Показал, что может со мной случиться, если я не соглашусь на его условия. Знаешь, не представляю, как ты смог это пережить. Когда тебя, твою память, и жизненный опыт выталкивает из тела более сильное, более решительное, более древнее сознание, когда волю ломают, как скорлупу, когда ты не можешь подчинить себе конечности, а можешь лишь орать и цепляться за остатки разума – это даже не страшно, это нечто за пределами понимания. Я думал, что никогда больше не вернусь, не смогу жить, дышать, быть. Рыску назад я понял, что такое быть анчутой. И я понял, что вся моя жизнь, мои цели, желания, стремления легко ломаются более сильной волей. Это пугает. Я оказался не готов. Совершенно не готов.

– Добро пожаловать в клуб, Алвис! – похлопал его по плечу Алан. – Но на самом деле все не так страшно. Как видишь, даже боги не всесильны, если у человека есть сила воли и желание жить.

– Но он сможет занять мое тело? – напряженно уточнил Длань.

– Сможет, – не стал лгать Алан, – У них хватит оборудования, и это просто вопрос времени.

Вадий упрям, как мул, и если он решит осуществить этот эксперимент, то он его осуществит. Подождет, пока Ирий вернется на работу, будет пробовать столько раз, сколько нужно, не считаясь с потерями и чужим мнением. Вижу цель, иду к ней. Дурак! Зачем рисковать собой? Ради чего?

– Он любит тебя, – ответил Алвис на невысказанный вопрос.

– Наверное, ты прав, раз он решил вернуться, несмотря на трудности и неудачи, несмотря на десятилетия исследований, на неодобрение Ирия. Он ученый и понимает последствия этой выходки. Ведь он просто может потеряться во сне, не вернуться в свое тело и не попасть в новое… И все ради меня. Да, наверное, он меня любит.

– Но…

Длань замолчал, споткнулся на следующем слове, но Алан понял, что он хотел спросить. Понял, но тоже промолчал.

– Ты ведь не Алан Валлид? – осторожно спросил верный враг.

– Нет. Я пришел извне, точнее, меня Вадий с Ирием привели, но в своем мире я умер.

Алан смотрел на Алвиса и думал, сколько можно ему рассказать, насколько довериться? Нет, признаваться в том, что Вадий влюблен в женщину, пожалуй, будет преждевременно, если бог захочет, сам сообщит. Зато теперь Алан точно знал, что он не сумасшедший и Вадий ему не чудится. Все, что происходит на грани сна и яви, – правда, только вот проще от этого не стало. Черт! Да стало сложнее! Потому что… потому что Виктория тоже начинала симпатизировать Вадию. А это не вовремя.

Алан прикусил губу, до рези в глазах всматриваясь в темный угол, подсознательно ожидая, что там сейчас появится знакомая фигура, но Вадия не было, и быть здесь сейчас никак не могло. Интересно, как бы это случилось, удайся Темному его эксперимент? Если бы сейчас рядом с Аланом сидел не Алвис, а древнее существо с огромным пластом знаний, умением манипулировать и интриговать, но в теле человека, который говорит, что любит… Ох, что-то подсказывает, что общаться в реальности было бы намного сложнее, чем во сне, где все кажется просто игрой.

Длань что-то прочел по его лицу, грустно улыбнулся и тихо произнес: