— Учитель и Ворон изолированы. Старый ксен просит вас не совершать необдуманных поступков.

— Он не спал?

— Да кто его знает, кир Алан? — развел руками десятник. — Но сразу почувствовал, что за дверью встала стража да лучники под окном. Через дверь попросил передать.

— Что Иверт? — они стремительно шагали по коридору в сторону покоев Алана.

— Пока вестей нет. Рэй меня к вам послал, чтоб вы не ходили по крепости без охраны, — нахмурился Хват. — Вы уж постарайтесь не сбегать от моих парней, я к вам двоих приставлю. Кир Алан, можно сказать? — Алан кивнул. — Жалко мне ксенят. Вы ежели их порешить надумаете, то яд у меня есть. Сильный. Сразу убивает. Для себя берег, когда с генералом в последнюю кампанию на горца ходили, ну как в плен возьмут... — Хват смущенно замолчал.

— Спасибо, — Алан положил руку на плечо ветерана, сжал. — Спасибо, Хват. Господи, не дай принимать такое решение!

Сменился утренний караул, а от Иверта не было никаких вестей. Зато заходил Рэй с пучком моркови и хмурым лицом. Лиса он лично проводил до его новых «апартаментов», и парень, не ожидавший подвоха от капитана, понял, что его арестовывают, только когда Рэй попросил сдать оружие.

— В глаза ему смотреть не мог, — жаловался великан, баюкая в огромных ладонях хилую кривую морковку. — Предателем себя ощущаю. Он же за вас чуть не погиб, а мы его... эх...

— Сопротивлялся?

— Нет, улыбнулся и отдал оружие. Сказал, что хоть выспится.

— Молодец.

Виктория вздохнула с облегчением. Пока не пролита кровь, еще можно надеяться на лучшее, а ей очень этого лучшего хотелось. Иначе — война, война на полное уничтожение, и она не была уверена, что сумеет в этой войне победить. Хотя...

Алан сидел напротив камина, вытянув к огню ноги, и рассуждал. Что, если Учителя не пойдут на уступки? Убить Алвиса, отца Крамера, мальчишек? Придется убить, иначе все это будет выглядеть как пустые угрозы, а этого он позволить себе больше не мог. На кону стояли жизни его сыновей, его неродившегося ребенка, его соратников. Он сделает это. А потом вырежет всю верхушку Храма за то, что они заставили его так поступить.

«Боже, Виктория, — взвыла в душе женщина и зашлась рыданиями. — Кем ты стала?»

— Я Алан Бешеный Кузнечик, вождь, герцог и отец! — вслух произнес Алан и поднялся. Привычная злость на самого себя прочистила мозги, заставляя разум трудиться.

— Я...

И тут дверь распахнулась, и в нее просунулась голова Рэя.

— Взяли Длань. Без жертв, только Иверту зуб выбил, да и то оттого, что горец первый полез: обиделся, видишь ли, что ксен оказался не таким благородным, как ему хотелось. — Рэй потер переносицу и устало спросил: — Что дальше?

— Дальше я иду спать.

А пленники пусть пока промаринуются в собственных мыслях.

Удивительно, но остаток ночи Алан крепко спал. Совесть молчала, разум не протестовал, даже интуиция не подавала признаков жизни.

Утром его разбудила Кусь, которую привел Дарен.

— Пап, ты завтракать будешь? Меня Тур послал спросить. — Дар хитро улыбнулся. — А мама Зира ремонт в своих покоях затеяла, — выпалил он и залез на кровать. — Они с мамой Турена кроватку детскую велели принести, вымыть ее, зашкурить, новым пухом матрас набить. А еще Зира хочет переставить мебель в своей комнате, а мама Валия будет вышивать одеяло для малыша! Странные они какие-то, — потер он нос.

— Нормальные, — взъерошил волосы сыну Алан. Тот, как всегда, попытался увернуться. — Это у всех беременных бывает, гнездоваться им хочется.

— Как птичкам? Гнездо свить, всего в него натаскать и потом яйца отложить? — недоверчиво посмотрел на него сын. — Чтоб ребеночку было уютно?

— Ага. — Алан сладко зевнул. — А что, уже завтрак?

— Да уже второй караул сменился! Ну ты и засоня, папа! — Дар захихикал и, позвав Кусь, убежал, на прощание выпалив: — Тетка Райка сказала, что в малой столовой накроет!

Алан усмехнулся. Давно он так долго не спал. Что значит чистая совесть! В комнате его уже ждали Берт и девушка-рабыня с чистой одеждой. Алан неторопливо и тщательно оделся, побрился, вместо газеты выслушал местные сплетни, которыми его каждое утро снабжал Берт, и только через полчаса направился в столовую. За спиной у него тут же пристроились двое ветеранов. Непривычно. Но что поделать, с ксенятами он собирался разговаривать после завтрака.

Столовая его встретила громким хохотом. Алан даже застыл на месте, несколько раз моргнул и незаметно ущипнул себя за ляжку. Снежная королева смеялась! Нет, она хохотала! Зира заливалась смехом, держась за живот, Турен и Дарен уже хрюкали, на глазах Эвелин блестели слезы, она прижимала к губам платочек и тихо хихикала. А перед ними на стуле стоял Оська с задранной вверх рукой и зверским выражением лица.

— Доброе утро.