Форкош опустил голову. Расстроился что ли? Да, ладно? Чего тут такого? — Не понимаю.

«А чего? Должны били быть?».

«Нет. Но мне хотелось бы услышать, что мы существовали и там».

Я пожала плечами. Странное желание. Комплексы, что ли? Хотя при его развитости, наверное, хотелось доказать всем, что они ещё круче. Может, у них соревнование с видом Халка, недаром они так часто спорят между собой.

С третьего этажа мы с Воу всё-таки спустились, делать там было особо нечего, кроме как прясть, а при нём я заниматься этим не хотела, стеснялась, да и видели из окна, что помывка закончила, значит, скоро мужики в дом вернуться. Должны по крайней мере.

Я не успела усесться на диване, как Кижум пожаловал. Намылся в баньке, будто и, правда, побелел. Может, его почаще, если мыться гонять, то и совсем побледнеет эта дурацкая зелень, и станет он у меня совсем красавчиком-блондином. Только спешить с этим лучше не буду. Пока эта долбанная истеричка тут бродит, лучше тебе побыть, как есть, нечего её ещё больше приманивать. Она и так вся кипит от моего присутствия. Селёдка пучеглазая. Вот уж кого я с радостью почистила бы от лишней чешуи и даже на морозе.

Кстати, чего-то не возвращается, хотя с Воу была. На вахте, что ли? Ну, и хорошо, ну, и славно, посижу хоть спокойно, не боясь, что её опять торкнет и начнёт рот свой открывать в мою сторону. Вчера наслушалась.

О, вот и Отэ нарисовался. Чего? Опять он в своём странном тряпье. Вроде ж, мылся, а обрядился в то же, в чём и вчера был. Нет, ну вот ни за что не поверю, что он не из волшебных. С такими чудачествами только магические тараканы должны бегать в этой лохматой головушке.

Во-во, про это я и говорю. Ну, чего ты, как болванчик китайский, всё кланяешься мне, поздоровались, заходи уже. Нет, ну, явно что-то с головой. А улыбка-то! Ну, как будто растягивали специально, лягушонок. Такой милый, добродушный, и чего влюбился в селёдку. Она ж зазнайка.

Ну, ни черта себе?! Это как же я в прошлый раз такое пропустила? Чудак, у тебя валенки-то целы, с такими-то ногтями? Кошмар маникюрщицы! А я думала, мне раньше клацанье послышалось, а это ты! Чёрт! А со стопой-то у тебя чего? Как можно было замозолить всё до такой степени-то? У тебя ж так скоро копыто вырастет!

Извини-извини, я не смотрю, не нужно так пугаться. Но, чёрт возьми, как можно так себя запустить?!

Вот уж точно тараканы у тебя в башке здоровенные, небось, весь мозг выели, поэтому ты так ноги удолбал. Вот, хоть на Халкушу посмотрел бы, он о себе заботится, прямо, как с картинки, весь такой начищенный. А твои ножищи, я не могу…

Да не смотрю я, не смотрю, не нервничай.

Даже не знаю, стоит ли и дальше тебя просто Лохмачом считать. Теперь твои ноги сниться в кошмарах будут. Это пострашнее, чем бегущие по стенке глаза, которые мне в детстве мерещились после рассказанной в лагере страшилки. Я даже сейчас эту песенку хорошо помню. «Бегут-бегут по стенке зелёные глаза! Сейчас они задушат тебя, тебя, тебя!». Жуть.

Надеюсь, мне эти ноги глазастые, гуляющие по стеночке ночью, не привидятся, а то орать я буду ещё посильнее, чем в прошлый раз, когда какая-то чертовщина приснилась. Зачем я только на него вообще посмотрела. Хоббит чёртов, туда-сюда и обратно. Ещё одного такого же ногастого, и можете топать к вулкану, где воспаленный глаз горит.

А! Точно! Хоббит! Вот я теперь и знаю, кто ты! Конечно, актёры в кинце были посимпатичнее, но зато ты понатуральнее, и как-то даже поуютнее, весь такой мягкий, добрый, светлый. Вот ты бы точно дошёл! Хоббит.

Я — прямо детектив! Шерлок отдыхает. Вносите трубку и скрипку!

Не успела я насладиться собственной проницательностью, как Отэ решил откланятся. в прямом смысле, согнулся передо мной пару раз, покивал остальным и свалил. Чудо, а не мужик. Хотя мне после моего Халка очень уж мелковатым кажется.

Вот мы и остались втроём, причём мы с Воу нормально, а вот Кижум чего-то смотрел на всех волком. Хм… Да… Забавно звучит. Придётся мне теперь корректировать некоторые высказывания, а то как-то странно получается. Ляпну чего-нибудь подобное Воу, а он не поймёт или, того хуже, зависнет, как допотопный комп.

Я ещё пристальнее уставилась на Кижума. Хмурый, он сидял в стороне от нас на лавке с демонстративно скрещенными клешнями на груди. И чего он такой — не пойму. Молчит ещё, зато взглядом форкоша сверлит. Я даже разнервничалась. Захотелось даже прикинуться болезной.

И вот чего они опять не поделили? И это при том, что мне самой не терпелось расспросить волчару про Отэ, узнать, угадала я в этот раз с его хоббистостой природой, или нет.

«Как ты себя чувствуешь?» — во второй раз за сегодня вежливо поинтересовался Воу.

«Нормально. Вы поругались?» — сразу же кинулась расспрашивать я его.