И будто в ответ на мои опасения Рау вдруг как-то странно передёрнуло, будто что-то невидимое его ухватило и попыталось утащить обратно. Я только сильнее прижалась к нему, больше ничего сделать не могла, думала, на этом всё, но, несмотря ни на что, мы продолжали двигаться.

Сзади донёсся злой тявк, от которого у меня пупырками тело покрылось. Рау выглядел не лучше.

Боже, спаси меня! Ко-о-ошма-а-а-р какой-то, а не поездка! Сказки меня к такому не готовили!

Меня так болтало и било о Рау, что я даже начала мечтать, чтобы нас скорее догнали. Сто раз видала всяких фентэзюшных персов верхом на разных тварях и представить не могла, насколько это обман. Чёртовы сказочники, игроделы и фильмоделы! Везде обдуривают! Сами бы попробовали на таком покататься, вмиг бы отказались креативить.

Чёрт! Мне тут даже держаться толком не за что! У Рау не шея, а ствол векового баобаба. Вот что со зверьём радиация делает. Раздуло их тут, что детишек на бабушкиных пирожках, двумя руками не обхватишь. Потому-то я и обхватила форкоша руками и ногами, точно обезьяна ствол дерева в грозу, но уверенности в том, что смогу долго продержаться, всё равно не наступило. Божечки мои! И ведь он толком не бежит, а трусит, насколько может, по снегу-то. А ещё Рау безбожно проваливается, застревает, от этого больше нервничает и дергается, а меня ещё сильней штормит на нём.

Кошмар! И на что я только подвязалась! Сейчас последние кости из тела высыпятся. До Кижума доедет один фарш. Если доедет вообще.

Но Воу с Уной догонять нас что-то не торопились. Неужели, им сложнее по снегу бежать, чем Рау вместе со мной? Или загоняют в ловушку?

Несмотря на трудности, изгольнувшись, я всё-таки сумела оглянуться. И тут меня так и парализовало от удивления, что я даже на мгновение забылась и приподнялась на спине форкоша, чтобы убедиться, что не ошиблась. Это я зря. Такого на волках вытворять не рекомендуется, это ж не лошадь.

— Ой!.. — выкрикнула я, с налёта приземляясь в мокрый сугроб.

Весна! Тудыт её!

Я пропахала собой несколько метров: этакое приземление боинга с характерной полосой. Было б у меня шасси, уже бы отвалилось напрочь.

«Хозяйка!» — быстро развернувшись, окликнул меня Рау, взволнованно подбегая к месту моего крушения.

Вытащив мордюльню из снега, мне теперь осталось только отплёвываться. Бе!.. Шапка с меня слетела, коса намокла, бок болел. Здорово! Я гений побега! В следующий раз лучше буду тайный подкоп делать из терема, это безопаснее.

«Прости! Прости! Ты цела? Ничего не сломалось?», — тут же накинулся на меня с вопросами соучастник побега, как только я подняла на него глаза. Снег рядом со мной так и шебуршал от того, как этот рослый волчара на нём пританцовывал. «Ты поранилась? Я слышал люди женского пола очень хрупкие. Цела, или нет?» — совсем уже разнервничался он, обнюхивая меня так, что едва не касался носом моего лица.

— Живая, — буркнула я, усаживаясь в сугробе на пятую точку и потирая место ушиба.

От паникующего Рау мне снова было не по себе. Этот молодой форкош своей странной реакцией на всё подряд заставлял чувствовать меня злобной стервой. Я ведь уверена, что веду себя правильно, а как только он появляется — начинаю думать, что совеем всё неверно.

Вот ведь, он, вроде как, помог мне сбежать, согласился, а мне почему-то за это стыдно. Может, потому что я как бы воспользовалась своим положением? Но ведь он сам предложил!

«Держись! Я сейчас сбегаю за Головешкой!» — выдал он, не поверив в то, что со мной всё нормально, и готовый сорваться с места обратно к терему.

«Эй, нет! Не надо!» — испугавшись, тут же мысленно заголосила я. А заодно и руками замотала. «Цела я, цела! Не надо никого звать, помоги подняться лучше».

Только я попросила, как тут же оказалась в воздухе на добрых полметра над землёй, причём как была полусидя. Надо думать, что если бы я лежала, а не сидела, он бы меня так плашмя и приподнял. Феноменальное послушание. А взгляд какой чистый, незамутненный, доверчивый, ну, чисто дитя невинное, только с клыками и в два раза больше меня.

«А ты не мог бы меня поставить», — поглазев по сторонам, попросила я.

Чёрт! Полегче! Я чуть не переломилась, когда он меня, как игрушку, крутанул. Чёртяка!

«Ты точно не пострадала?» — внимательно приглядываясь ко мне, вновь спросил форкош, опять же старательно заглядывая в глаза, пока я всячески пыталась отряхнуться от снега.

«Конечно. Из-за такой ерунды я не умру. Не такая я уж и хрупкая», — возмутилась я.