Вот последнее я, кажется, зря сказала как-то мы обе с Шурой резко вспомнили, что она уже и не имеет этой жизни по сути: она теперь лампочка. И обе мысленно сжались от боли. Не знаю, Шура за эти дни такая родная стала, ближе, чем младшая сестренка когда-то. Я ведь уехала из дома в скулис очень рано и потом виделась с семьей максимум два раза в году недолгое время, даже не все каникулы, а их часть. Нет, мы все равно любили друг друга! Но слишком разная была жизнь у пусть даже весьма обеспеченных горожан и у дипломированного боевого мага, каким я стала. А Шура… она такая близкая, понятная и не знаю, как объяснить.

Если бы я могла, я бы без колебаний вернула ей ее жизнь, хотя мне самой очень не хотелось бы уходить.

«Знаешь, а мы ведь еще не обсудили все те странности, что сегодня с нами происходили в аэропорту. Ведь временами ты явно перехватывала контроль и становилась собой. Что ты при этом чувствовала?»

«Я не помню толком, я так зла была, — тихонько ответила Шура. — Только потом усталость навалилась. Как… я не знаю даже, как объяснить. Словно я воздушный шарик, из которого выпустили весь воздух. Или батарейка, которую Гриша съел».

«Ох, не нравится мне все это. Что-то я такое читала или слышала? Нет, не могу сейчас вспомнить. Попробую утром. А то еще навспоминаю каких-нибудь ужасов, и тогда мы с тобой совсем не уснем».

Утро началось весело, пришлось будить мальчишек под громкие вопли: «Мама, ты что, у нас же каникулы!» Встали все только после бодрой синей молнии в район мягкого места и радостного визга Гриши, обнаружившего две пальчиковые батарейки на завтрак. После умывания и обещания чудес дети вылезли на кухню к завтраку вполне бодрые и веселые и стали вытрясать из меня душу на предмет того, что именно за волшебство будет твориться сегодня, чему мы научим нашего ручного гремлина, кто именно из сыновей будет этим заниматься (чуть не подрались за право показать Грише, как правильно мыть посуду!) и когда вообще я буду их самих учить настоящему волшебству. Приходилось отвечать сразу на сто вопросов одновременно, вылавливать гремлина из раковины, из каши, из хлебницы, из от розетки оттаскивать. Этот маленький ухарь за ночь еще больше переродился и вел себя как жизнерадостный трехлетка.

Вроде я под Шуриным руководством неплохо справлялась. Иногда действуя совершенно на автомате она управление не перехватывала больше, но тело совершало привычные движения почти без моего сознательного контроля. Я была сосредоточена на том, чтобы вспомнить одну очень важную вещь. Эта мысль без конца крутилась в голове, задорно и нахально помахивая хвостиком перед мысленным взором, но когда мне уже казалось, что я вот-вот ее ухвачу, таяла и пропадала самым бессовестным манером.

Что-то было на лекции, еще на самом первом курсе высшего скулиса что-то об обмене душами, о двух сущностях в одном теле и… Тварья дупа! Не помню! Это была вводная лекция из курса некромантии, она у нас шла всего полгода, потом зачет, и все, этим видом магического искусства занимались только те, у кого направленность магии подходящая. А я тогда зазубрила основные постулаты, спихнула зачет и забыла как страшный сон, дура!

— Так, браты-магократы, вы позавтракали? Тогда бегом одеваться. Сегодня вы со мной до обеда на работе, а дальше разберемся. И не корчите мне тут жалобные моськи, можете взять с собой новые телефоны и мой ноутбук.

— И Гришу! — тут же поторопился внести свои условия Павел.

Гремлин счастиво взвизгнул и кинулся к нему обниматься, бросив недососанную батарейку. Антон только вздохнул. Он уже явственно ревновал к слишком тесной дружбе младшего брата и домашнего гремлина. И слегка завидовал, судя по всему. Но, как большой, старался сдерживаться. Не всегда получалось.

«Обязательно посмотрим в кладовке, — согласилась я с Шурой. — Есть у меня подозрение, что с этим медцентром не все чисто в плане магии. Добрый доктор неПушкин про нее явно в курсе, гремлин у них бумагу для принтера жрал как не в себя а эти звери на пустом месте не заводятся. Кто знает, может, там и второй есть. Одна я двух духов привязанных не рискнула бы тянуть на собственном резерве, а втроем с мальчишками можно и попробовать. Иначе рано или поздно они Гришу пополам порвут. Антону тоже хочется такую необычную лягушку-мышку-друга».

«На месте разберемся, — отмахнулась Александра. — Сейчас шевелись быстрее, а то на работу опоздаем. Терпеть не могу опаздывать».

«Грозная какая, куда бы деться, — хмыкнула я, убирая в холодильник масло и сыр. — Чего бы тебе мужа своего со свекровью так не строить?»

«Не напоминай. Они и сами о себе забыть не дадут».