— Мари, не отчаивайся, — он лизнул меня своим жутко шершавым языком. — Даже при самом худшем раскладе мы еще немного поживем на этом свете. Ну и что, что котом и жабой, ведь мы уже привыкли, правда? Зато Элия не будет больше иметь над нами никакой власти. И я стану единственным человеком, который увидит свои похороны. Не волнуйся, тебя я тоже приглашу. Конечно, нам придется смотреть откуда-нибудь из-за кустов, но ничего. Ты заберешься мне на спину, и тебе будет видно.

— Арт, мы даже разговаривать с тобой не сможем. Ведь сейчас это возможно только потому, что мы фамильяры одной ведьмы. А если не будем связаны с ней, значит, не будем связаны и между собой. Разве что через Иттона?

— Почему нет? Ведь и он тоже больше не будет слугой Элии. Возможно, вернется в свою деревню и нас возьмет с собой.

— Вряд ли. Думаю, он останется здесь, чтобы быть рядом с Ирессой.

Дверь дома открылась, и — легка на помине! — на крыльцо вышла лиса. На спине у нее важно восседал Митрис, перья которого на солнце отливали синевой. Иресса легла, и мне показалось, что у них с вороном идет такая же мысленная беседа, как и у нас с Артом. Хотя почему показалось — наверняка так и было.

Время тянулось томительно медленно, но я понимала, что это последние часы той жизни, к которой действительно уже успела привыкнуть. Как бы ни обернулось, в десять часов вечера все будет кончено. Либо я останусь жабой с человеческим сознанием на ближайший десяток лет, либо эта жаба на половину суток будет принимать видимость Маши, либо… я все-таки вернусь домой, в свое тело. Но в этот вариант я уже почти не верила.

— Послушай, а если Элию не удастся найти, как Лэрга сможет разорвать нашу связь с ней? — вдруг пришла мне в голову жуткая мысль. — Без красной книги?

— Мари, — Арт дернул ухом, на которое села муха, и я поймала ее языком на лету, — она уже тридцать лет Верховная ведьма. Наверняка чему-то научилась и может что-то сделать без книги. Успокойся, от нас ничего не зависит. Будешь ты дергаться или нет, это ничего не изменит. Радуйся тому, что Элия не прикончила нас сразу. Кайвину повезло меньше, чем нам, он уже в хранилище.

— В конце концов мы все равно составим ему компанию.

— У вечности тоже есть конец. Рано или поздно все миры к нему подойдут, и тогда наверняка что-то изменится.

— Умеешь ты утешить, — горько усмехнулась я.

— Все лучше чем плакать, согласись.

Наконец вдалеке послышался конский топот — звук, которого ты так ждали. Иттон и Лэрга вернулись одновременно. Третьей была рыжеволосая женщина лет тридцати, с тонким надменным лицом. На ее плече сидела белоснежная сова. Роскошный наряд и богатая сбруя такого же белого жеребца не оставляли сомнений: перед нами королева Рианна. Которая, как и Арнис, не гнушалась выезжать из дворца без свиты и охраны. Рискнул бы кто-то навредить Верховной ведьме!

Ничего так компания вышла! Две ведьмы, пять фамильяров и волкодлак-переводчик. Мы не стали возвращаться в дом и расположились в саду на лужайке.

— Думаю, никто не сомневался, что Элии в хижине нет, — выслушав Иттона, сказала Лэрга, обращаясь ко всем сразу. — Но свежие конские следы ведут на восток, в сторону границы.

— И что нам это даст? — фыркнул Арт. — До новолуния осталось одиннадцать часов. Она наверняка уже в соседней провинции.

Когда эта реплика через Иттона и сову по имени Зелла дошла до Рианны, та рассмеялась, подошла к Арту и опустилась перед ним на корточки. Стиснув его морду ладонью, она сказала с насмешкой:

— Надеюсь, теперь, Артариус, ты сожалеешь, что дочь хранителя сокровищницы оказалась для тебя недостаточно хороша? Ты предпочел Элию — и как, доволен? Лучше быть котом?

Ничего себе! Так вот в чем настоящая причина раздора между бывшими подругами! То, что Рианна стала королевой и Элия вынуждена была ей прислуживать, по сравнению с соперничеством из-за мужчины, — такая мелочь. Да, Арт, похоже, пользовался в своей человеческой жизни повышенным спросом.

Зашипев, он ударил лапой с выпущенными когтями по руке Рианны, оставив четыре параллельные кровоточащие царапины, — и тут же отлетел в сторону от ее удара.

— Я бы тебя придушила, тварь! — голос Рианны тоже был похож на шипение. — Но, к сожалению, ты нам нужен.

— Прекрати, Рианна! — приказала Лэрга ледяным тоном: в триаде она была старшей, и королевский титул не имел при этом никакого значения. — Арт, подойди ко мне!

В ее руке блеснули небольшие ножницы, которыми она начала состригать с его спины и боков шерсть.

— Прости, Арт, но так надо.

Набрав комок размером с кулак, Лэрга обмотала его красной шерстяной нитью — получился небольшой клубочек. Они с Рианной взялись за руки, соединив две другие на клубке, и повернулись лицами на восток. Низкий голос Лэрги и высокий, резкий Рианны сплелись в замысловатую мелодию. Их обволокло сиреневой дымкой, которая сгустилась и окутала клубок. Вырвавшись из их рук, он покатился по дорожке, добрался до ограды и легко ее перепрыгнул.