— Вот именно, — Арнис с досадой покосился на меня, и я закрыла глаза, спрятавшись от его раздраженного взгляда. — Вряд ли бы я влюбился, увидев ее… такой.

— Арнис, придержи язык! — сердито прикрикнула Лэрга. — Мария ни в чем не виновата.

— Да? Ни в чем? Она притворялась, что я тоже ей… интересен. И ничего не сказала.

— Я не притворялась, — теперь это было неважно, но мне не хотелось, чтобы он так думал. — И я не могла тебе ни о чем рассказать.

— Ее жизнь была в руках Элии, — поддержала меня Лэрга. — И потом ты уж точно не стал бы притворяться, разве нет?

— Разумеется. Да я бы ей голову оторвал, — отрезал он и уточнил: — Элии.

— Вот. И все бы нам испортил. Иттон, слуга Элии, волкодлак и может говорить с фамильярами. С его помощью Мария обратилась ко мне. Чтобы спасти тебя, дурака. Нам нужно было дождаться новолуния, только тогда мне удалось разорвать связь между Марией и Элией, а значит, между Элией и тобой. А твоя… настойчивость могла все погубить. Если бы Мария не удержала тебя на расстоянии, ты бы попал в руки Элии навсегда.

— Вот как?.. — насмешливо протянул Арнис. — Значит, это меня ждало? Заняться любовью с призраком, а потом обнаружить себя женатым на ведьме? Интересно, я так и видел бы до конца жизни рядом с собой Марию?

— Нет, — похоже, Лэрга с трудом сдерживала гнев. — Ты видел бы рядом с собой Элию. Но никуда бы уже от нее не делся. Поэтому можешь поблагодарить Марию за то, что этого не произошло.

— Серьезно? Может, поклониться и поцеловать ее туфли? Или подождать, пока она превратится в жабу?

Я так и сидела с закрытыми глазами, поэтому обычное для выхода из эфирного облика затемнение прошляпила. И только по изменившимся ощущениям поняла, что оказалась в жабьем теле, мирно дремавшем весь день в темном уголке библиотеки.

Открыв глаза, я увидела Арта, который в чем мать родила перебирал лежащую на кресле одежду. Возможно, в иной ситуации я бы оценила это зрелище по достоинству. Во всех смыслах. Потому что — и с точки зрения эстетики, и с точки зрения эротики — там было на что взглянуть. Но сейчас мне точно было ни до чего. И не только потому, что я снова стала жабой. Слова Арниса стояли в ушах и жгли напалмом.

— Проклятье, — хоть Арт и не мог почувствовать мой взгляд, все равно меня заметил. — Из гостиной ушел вовремя, но забыл, что жаба в библиотеке. Лэрга могла бы и сообразить, что на закате мы окажемся тут одновременно. Ничего, на рассвете я тоже полюбуюсь на тебя голую, и мы будем квиты.

Он быстро натянул белые подштанники и остальную одежду, вполне так приличную. Похоже, дворцовый распорядитель был большим щеголем, если отдал ее Лэрге в качестве ненужного старья. Выглядел Арт ничем не хуже Арниса. Придворный костюм цвета кофе с молоком выгодно подчеркивал широкие плечи, тонкую талию и узкие бедра. Конечно, спутанные немытые волосы, неопрятная щетина и впалые щеки никуда не делись, но ведь и я в эфирном облике была ничем не лучше.

— Я все слышал, Мари, — он наклонился и взял меня в руки. — Поверь, мне очень жаль.

Чтобы успеть рассказать побольше, я ни разу не упомянула об Арте, и теперь его появление стало для Арниса не меньшим шоком, чем мое присутствие в доме Лэрги.

— За два года ничего не изменилось, — усмехнулся Арт, стоя в дверях между библиотекой и гостиной. — Ты все такой же мерзавец, Арнис.

А ведь совсем недавно Арт доказывал мне, что Арнис вполне так неплохой парень.

Мысль эта получилась мутной и невнятной.

— Арт?! — вытаращил глаза Арнис. — Но ты же… Да что ты себе позволяешь?!

— А что ты мне сделаешь? — Арт глумливо усмехнулся, переложил мою одежду со стула на стол и сел, пристроив меня на коленях. — Прикажешь бросить в тюрьму за неуважение к наследнику престола? И отрубить голову? Ну попробуй. Только учти, я по-прежнему в зачарованном сне, а то, что ты видишь, — эфирное тело. Такое же, как у Марии. Отрубить ему голову будет крайне сложно. Конечно, можно отрубить голову коту, в теле которого мне приходится обитать днем, но это просто кот. Да, я тоже был фамильяром Элии, если ты не понял.

Лэрга сидела, скрестив руки на груди и опустив голову. Судя по выражению ее лица, ей было страшно стыдно за Арниса, и тут я могла только посочувствовать. Но не она же его, в конце концов, воспитывала.

— Тебе лучше уйти, — сказала она. — Со стороны Элии тебе больше ничего не грозит, о Марии ты все знаешь. Что еще?

— И правда, ничего, — Арнис презрительно скривил губы и встал. — Даже если бы Мария осталась такой же прекрасной, все равно она… жаба. Это только в сказках принц целует лягушку, и та превращается в принцессу.

Я вспомнила свой сон в первую ночь, едва попала в этот мир. Да, Арнис меня поцеловал, но в принцессу я не превратилась. И даже просто в Машу Соколову. Ни во сне, ни наяву.