И вот это вновь возвращает меня к мысли о том, что близкие отношения с Халком мне следует развивать. Хвалить, конечно, не похвалишь, раз уж у нас языковой барьер, да и нашёптывать всякую ерунду, чтобы он на меня лупился своими огромными глазищами, словно какая дворняга, тоже не пристало. Придётся обласкать не словом, а делом. Но это только ради моего будущего, ради моего выживания, а не потому, что он такой огромный, сильный и с ним рядом как-то спокойнее в этом дурацком средневековом мире.

Точно! Сейчас же пока монстрила отсутствует можно позаботиться, наконец, о своей красоте. А то подзапустила я её, совсем без Макса, некому же за всё подряд укорять. Пришло время пустить в ход не только гребень, но и хорошенько глянуть на себя, так сказать, со стороны, а то с этим придурком одеваюсь и раздеваюсь всё время по-быстрому да спрятавшись, себя не рассматривая. А то вдруг у меня хвост вырос или рога, потому Халк меня и сторонится, а я не в курсе. Да и помыться бы мне не мешало, вспотела вчера не на шутку. Но как нагреть много воды и в чём купаться, я не знаю, а к холодной не привыкла, не морж.

Перво-наперво взялась опять же за волосы. Чесалась долго, будто вшей выбирала, а дело-то было всего лишь в колтунах на затылке, которые вообще непонятно как успели у меня появиться. Об мех, когда спала, наверное, накатала. Но расчёсывались как ни странно хорошо, я аж обалдела. Словно и не мои вовсе, будто утолщились, не жжёные, хотя ведь, сколько ни бубнили в парикмахерской про щадящий режим красок, всё равно всегда концы сохли, и маски надолго не помогали. А тут вдруг само собой улучшились. И даже, кажется, отрасли: по крайней мере, казались длиннее. Только вот особо радоваться тут мне нечему, потому что если это на самом деле так, то красота моя тут и потеряла парочку балов, корни волос-то теперь тёмные. Беда…

Другой бедой, о которой мне давно стоило бы подумать — это макияж, а точнее его полное отсутствие. При моей, так сказать, обычной славянской внешности без туши и косметического карандаша глаза и брови мне нарисовать, прямо скажем, нечем. А иначе буду бледной молью, как сейчас. Надо думать, на фоне зелени Халкуши выгляжу ещё белёсей, чем есть. Разве что приспособиться углём брови намалёвывать. Да где его взять? Печь топится дровами. Использовать золу? Копоть с печки? Присмотрелась к заслону внимательнее, идея не внушала доверия. Может, когда прогорит, смогу достать золу и посмотреть чего из этого получится?

Пока же мне лучше заняться непосредственно гигиеной. Отлила воды в глиняную чашку и попыталась задвинуть её в печь, на то место, где ранее стоял чугунок с рагу для прогрева. Получилось не очень. Рогатина оказалась для чашки узковата, ею можно было только задвинуть, а как потом — непонятно. На то, чтобы после голыми руками лезть в печку за чашей с водой не было и речи, поэтому оставила чашку греться у самого входа.

Как ни странно, потеплела водичка довольно быстро. Я с радостью стянула с себя длиннополую рубаху и взялась за чистую тряпку, найденную здесь же в доме в запечном шкафу. Он прямо нереально вместительный!

Начала, как полагается, обтирание сверху и едва не пищала от восторга. Как же хорошо-то! Нет, принять ванну или хотя бы душ куда как лучше, но и так удовольствие большое.

Я и не думала торопиться, можно сказать растягивала удовольствие. Халк ведь только ушёл, значит, опять будет шататься допоздна. Поэтому-то невнятное постукивание в окошко стало для меня полной неожиданностью.

— Ах, какие мы вежливые, — фыркнула я, заметив, что сквозь стекло никого не видно. — Насмотрелся, а теперь решил постучать.

Нахал! Импотент, а туда же тянет. Ладно, я сегодня добрая, орать не стану.

Только я пришла к этой благосклонной мысли, натянув на себя рубаху снова, как в приоткрытую мною дверь вместо Халка начала лезть длинная серая морда с клыками.

Волк!!!

— Ааааа! — голосила я, как резаная, всем телом налегая на дверь и тем самым придавливая зверюге голову. Он скулил, извивался, пытался меня куснуть или хотя бы лапой ударить, но я готова была стоять насмерть, как севастопольцы. И добилась своего, выдавив этого зубастого покемона обратно на улицу, закрыв даже дверь на засов.

Яху! Я сделала это! Теперь бы только отдышаться. Ох! Тресёт всю от страха.

С улицы донёсся душераздирающий вой, от которого я тут же с ног до головы покрылась пупырками и эйфория от победы спала на нет. Чёрт! Что этому зверю вообще надо? Неужели, в таком огроменно-дремучем лесу все зайцы передохли? Или я просто побольше? Судя по деревьям, которые изначально я приняла за колонны, здесь должны быть и зайцы соответствующие, с кабана, как минимум. А у меня ведь и мяса почти и нет, я худенькая, только на попе, но она неприкасаема! Без задницы вообще никого не подцеплю, так что захлопнись, серая морда. Лёля тебе не жратва!

Я не могла отойти от двери ещё минут двадцать, а то и с полчаса, боялась. Вдруг, волчара рваться начнёт. Засов на двери, но волк не обычный, а едва ли не с лошадь. Огроменный, косматый, а глаза краснющие. Жуть! Сама в шоке, что сумела его выпроводить. Чем он, интересно, питается, что такой вымыхал? Хотя, что это я спрашиваю? Итак ведь понятно, Лёлями и питается, от того и шея толстенная, что ветки елей-мутантов.