Что делать? Он истекает кровью, а я даже не вижу ничего, чтобы помочь. И неизвестно, не придут ли нас добивать те, кто устроил эту ловушку. Мне нужен свет. Позарез нужен. Какой прок от всей той силищи, что пульсирует во мне, если я не могу даже светлячок создать? Или могу? Думай, Нэлли! Думай! Вспоминай всё, что читала! Чтобы сплести заклинание, его надо знать, а вот на чистой силе сотворить хотя бы маленький пульсарчик можно попытаться. Складываю ладони ковшом и, зажмурившись, концентрируюсь, нащупывая собственную магию. Родную, уже знакомую, послушную. Помоги. Пожалуйста. Представляю, как загорается в руках белый огонёк, чувствую, как щиплет голая энергия кожу и, едва дыша, открываю глаза. На миг от облегчения и восторга забываюсь. Я могу! Блин, я реально могу! В ладонях ровным белым огнём горит самый настоящий магический пульсар. И в его ярком свете каменные стены вокруг и окровавленное мужское тело передо мной выглядят особенно удручающе. Интуитивно легонько подталкиваю шарик из энергии вверх и он взмывает в воздух, зависая над нами. Теперь можно приступать к более страшному делу, а именно извлечению копья из тела моего спасителя. И как раз пора вспомнить, что я, вроде как, целитель. Лечение должно у меня получаться на интуитивном уровне, на чистой силе, как с этим светлячком. Надо только сосредоточиться и сильно постараться. Ведь зудит уже что-то внутри, требуя выхода.

– Сейчас я эту штуку вытащу. Не знаю как, но вытащу. – бормоча себе под нос, снова склоняюсь над ногами безопасника.

Кровища не хлещет, так что надеюсь артерия не повреждена. Примеряюсь. Нет, сидя не получится. И надо будет зажать рану чем-то. Да здравствуют пышные юбки! А у Гиерно как раз меч имеется. Хорошо то как.

– Надеюсь, ты меня не проклянёшь, что я твоим мечом воспользуюсь. Зубами ткань жевать ненавижу. – обращаюсь к бесчувственному телу, прежде чем вытащить клинок.

Нарезать несколько полос ткани из нижней юбки не составляет труда и не занимает много времени. Пора, Нэлли! Встаю и хватаюсь обеими руками за развороченное древко, выдыхаю и, натужно сцепив зубы, тяну на себя. Зазубренный наконечник идёт туго, но я преодолевая дурноту, всё-таки справляюсь с этой гадостью. Сразу же отбрасываю копьё прочь и, падая на колени, зажимаю рану подготовленным лоскутом. Ну-с, поехали. Отпускаю наконец то, что уже звенит во мне настойчивым требованием, отдаюсь на волю белому свету, идущему изнутри и накрываю рану обеими ладонями. Понимаю, что действую сейчас, как неандерталец с дубинкой, что лечить, не значит выливать на пациента всю свою целительскую силушку и осознаю, что будь у Гиерно рана посложнее, только навредила бы. Ощущаю, что много расходуется впустую. Но по-другому пока не умею. Чувствую, как очищается рана, как ускоряется регенерация и начинают срастаться ткани, как заживают мелкие порезы на всём его теле и продолжаю, пока хватает сил и концентрации.

Чуда, как в сказках, когда раны исчезают полностью, не случилось. Зато перестала хлестать кровь, края стянулись и зарубцевались, спала краснота и отёчность, в общем выглядит всё так, словно прошло дня два-три, а не каких-то полчаса, или час. По идее, жить будет. Надо бы забинтовать.

– Вот за что мне всё это, скажи? Вот спасаю тебя, юбками жертвую. А ты потом опять будешь волком смотреть и искать, где я Яру навредить хочу.

Сила схлынула, оставив чувство опустошения и какой-то апатии. Хочется лечь рядом и просто уснуть. Наверное ещё и стресс на пополам с испугом от нового почти удачного покушения сыграл роль. В общем, меня начинает колотить от всё-таки подступающей истерики. Нельзя, Нэлли! Соберись! Вот выживешь, тогда и поистеричишь. Если дадут. Пострадать ведь не дали, изверги.

– Вот как правильно бинтовать твою конечность, шину надо накладывать, или не надо? Может штанину срезать, хотя за это ты мне точно спасибо не скажешь. Уууу, достал, сноб белобрысый. – чтобы хоть как-то успокоиться несу всякую чушь, потому что эта звонкая тишина вокруг, в которой малейшее движение превращается в пугающее эхо, давит на мозги, заставляя затравленно озираться. Со злостью отрываю новый лоскут от юбки и примеряюсь к мускулистому бедру. – И вот почему ты без сознания валяешься? Я ведь чувствую, что ран больше нет. Может тебя магией приложило? Или ты все силы на щиты угрохал? Может тебя пнуть, чтобы проснулся? Наверное чего-то такого ты от меня и ждёшь. Ненавидишь меня за чужие грехи, и плевать тебе, что я не такая. И Яру плевать! Всем вам плевать на меня, кроме Тая! Достали, ироды! Сколько меня ещё убивать будут?!! А там Тай один остался. А если с ним что-нибудь случится?!! Он же ребёнок!!! А если бы он сюда попал?!!

Умолкаю, внезапно осознав. Из горла вырывается судорожный всхлип. От одной мысли, что со мной сюда мог попасть мой любимый мальчик, в груди сердце замирает и сжимается от животного ужаса. Боже, он ведь мог погибнуть! От страха я закусываю ладонь и сажусь таки на холодный камень, не замечая даже, как поворачивает голову Гиерно.

– С принцем ничего не случится, пока он во дворце. Там мои люди и ваши телохранители. Тай знает, что делать. И спасибо, что не оставили без штанов.

Я его таки точно пну.

Глава 26

                                    Яргард