На всякий случай я засняла прощальное обращение и поместила его на магисет, оставшийся дома. Если вдруг всё получится, то я хоть таким образом скажу «прощай».

С собой у меня был только анализатор, который я оставила на память. Просто не смогла снять с себя, хоть и думала об этом. Но в последний момент рука дрогнула и я решила, что не стоит отказываться от последней связующей нас нити.

Путь до пещер прошёл в задумчивости и воспоминаниях этих проведённых вместе дней. Всего лишь чуть больше месяца уплыло с того момента, как я купалась в штормовых волнах Чёрного моря. А такое впечатление, будто маленькая жизнь.

Нет, мою земную жизнь назвать скучной нельзя было. Я выбрала интересную профессию, рядом были друзья, родные в конце концов. Да и работа мне пока нравилась.

Но здесь, под водой, как будто оставалось моё сердце. Не могу объяснить, почему. Но, кажется, я была создана, чтобы жить здесь. И не зря в тот роковой день хотела стать единым целым с водной стихией. Так не совершу ли я роковой ошибки, отказавшись от всего этого? От того, и от ТЕХ, к кому лежит моё сердце?

Дин

Эта ночь была волшебной. Не похожей ни на одну другую в моей жизни.

Мы с Машей радовались простым, но одновременно таким чарующим вещам, будто лишь сегодня заметили их существование.

Сияние звёзд было ярче, а Луна озаряла небосвод загадочным мягким светом.

Мы вынырнули на поверхности океана, нарушив, растворив своими движениями лунную дорожку. И, кажется, так же растворились тревоги Марии.

Она наконец поверила мне. Почувствовала, что я искренен. А ведь создать подобные функции в анализаторе действительно вдохновила меня она.

Я думал о том, какое разочарование было написано на лице Маши, когда я ей объяснил, почему нельзя пытаться принять человеческий образ и как-то само собой пришло в голову, что было бы прекрасно вернуть ей радость и улыбку.

Вот так и родилась идея регулятора распределения энергетических сил.

И сейчас, глядя на девушку, я испытывал такую же радость, которую минуту назад транслировала она, когда вопреки сомнениям у неё получилось превратиться в человека.

Если бы только я знал, чем это обернётся, когда она поймёт — это не навсегда, а лишь на несколько часов, то хорошенько задумался бы, преподносить ли ей такой подарок…

Да и я хорош. Понял же, что Маша собирается закрепить результат, вернуть себе человеческий облик навсегда. И вместо того, чтобы хоть как-то облегчить обратное изменение, которое явно давалось ей нелегко, я стоял и смотрел. Страх, что она использует мою энергию, чтобы осуществить свою задумку, сковал меня в цепкие ледяные оковы.

А потом, заметив разочарование девушки, возликовал, дурак! Понадеялся, что раз и навсегда закроем вопрос с возвращением на сушу. И теперь Маша останется со мной и будет получать удовольствие от жизни в Аквитасе, а не постоянно искать пути назад.

И, кажется, Мария заметила моё состояние.

Она отвернулась и тихо прошептала:

— Пойдём домой. Я хочу отдохнуть. Спасибо за сегодняшний вечер.

Как я мог так всё испортить? После подъёма на небывалую высоту, наши отношения снова опустились ниже некуда. Я чувствовал это в её молчаливости, в отстранённости, холодном, разочарованном взгляде.

Весь следующий день Маша провела с Сишаей. И я даже позавидовал своей озорной младшей сестрёнке, что у неё есть такая возможность в отличии от меня.

А сегодня меня ждали тревожные вести: Совет прислал уведомление, что сегодня-завтра будут проведены дополнительные тесты для тех сотрудников, список которых был предоставлен ранее. И Маша, естественно, там была.

Я представил хрупкую, нежную девушку, которую будут донимать постоянными всевозможными тестами и опросами, и это в лучшем случае. Если правда, конечно, откроется. Пальцы непроизвольно сжались в кулаки.

Не позволю подобному случиться, чего бы мне это ни стоило! Вызвав Машу в кабинет, я надеялся, что она прислушается, должна же она понимать, что это и в её интересах! Но нет, она будто думала совсем о другом. Казалось, приняла важное решение, и теперь остальное для неё не важно.

— То, что ты собираешься совершить сейчас… Думаю, не стоит этого делать, — вдруг ответила она. — Укрывательство моего происхождения может стоить тебе карьеры. А шила в мешке всё равно не утаишь, как говорят у нас, на суше. Да и, возможно, это всё будет для меня уже совершенно не важно.

Эти слова звучали в моей голове снова и снова, придавая уверенности, что были сказаны не просто так. Невнятные пока опасения и тревога нарастали, чем больше я об этом думал. И, наконец, не выдержав, я поспешил к ней.

И какова же была моя досада, когда вместо Маши я обнаружил лишь её напарника.

— Рос, где Маша?

Он отвёл взгляд, рассматривая что угодно, но не глядя мне в глаза. И на миг замялся, размышляя, что ответить. Это насторожило.

— Ушла, — промямлил он.

— Давно?