Решила сегодня богатырей снова «порадовать» кашей на воде. И им полезно, и мне своими силами готовить недолго. Расставив посуду на столе, пошла в погреб за медом и каким-нибудь вареньем. Я, конечно, за здоровую еду, но сама бы пустую кашу есть не стала. А так, кто мед добавит, кто — варенье… Всяко лучше.

— А вот и завтрак! — раздался голос Черномора.

— Опять эта серая жижа, — недовольно пробурчал Огнезар.

— Тихо, — шикнул на него брат. — Аленка услышит, вообще кормить перестанет. Ты хочешь снова на стряпню Светозара перейти?

— Упаси боже! — тут же ответил Огнезар.

— Тогда ешь и молчи, — шепотом сказал Огнедар.

А в чем-то он прав. Будут ворчать, готовить перестану. Берислава вон, вообще, по-моему, больше не горит желанием готовить. Перед Черномором показала свои кулинарные способности, он оценил, в жены взял, и все — расслабилась она.

— Ты это… Аленка, — у ног крутился рыжий кот, — богатырей-то часто своей диет… диат… тьфу… полезной едой не корми. А то осерчают.

— И что они мне сделают? — насупилась, нарезая хлеб.

— Ну, — замялся котик, — Огнезар любит шутками баловаться — если уж обидел его кто, так он месть какую изощренную придумать может. Синеок начнет еду из погреба таскать, Светозар снова начнет печалить всех своей стряпней…

— Ладно, — сдалась я. — Буду им раз в пару недель устраивать разгрузочный день. Будут одну кашу на воде есть, а все остальные дни, так и быть, пускай едят нормально.

Я позвала на помощь попавшихся под руку богатырей, которыми оказались Ладимир — русоволосый, коротко стриженный мужчина, с глубоко посаженными глазами и небольшой щетиной и Микула с уже короткой косой и тоскливым взглядом. А все почему? Потому что нечего по пьяни спорить. Подрядила их принести в столовую самовар. Он тяжелый, зараза, одной мне его не то, что поднять, передвинуть сложно.

Войдя в столовую, как обычно пробежалась взглядом по сидящим мужчинам и снова увидела только одно свободное место рядом со Светиком. Сегодня, если не забуду, обязательно спрошу, почему только рядом с ним всегда есть свободное место. И что-то мне подсказывает, что дело вовсе не в том, что его богатыри боятся…

Я присела на скамью по правую руку от светловолосого богатыря и стала накладывать себе кашу. Заправила ее медом и приступила к завтраку.

— Аленка, — подал голос Смеян.

Я посмотрела на мужчину и стала ждать, что он скажет дальше.

— А можно я сегодня в деревню не пойду? — и голос такой жалобный.

— Почему? — я взяла в руки большую кружку с чаем (Светик любезно налил мне напиток из самовара), и спрятала за ней хитрую улыбку.

— Что-то голова побаливает… — еще жалобнее произнес мужчина.

— И на границу не поедешь? — спросила резко заболевшего.

— Эх… — тяжелый вздох. — Туда поеду, куда ж деваться…

— И я не могу в деревню идти, — подал голос Ярослав.

— А ты чего? — я перевела взгляд на темноволосого богатыря — он, как и всегда, был гладко выбрит.

— Ногу вчера потянул, — слегка поморщился Ярик.

— И? — сдерживать рвущийся смех было все сложнее.

— И идти тяжело, — на лбу богатыря залегла глубокая морщинка.

— А у меня с вечера живот болит, — подал голос Огнезар.

— А у меня в ухе стреляет, — вторил ему брат.

— А я вчера копчик отбил, теперь хромаю, — последовал еще один жалобный стон от Синеока.

— А я с зубом маюсь — с ночи тревожит, зараза, — приложил ладонь к щеке Садко.

— Так, — я постаралась взять себя в руки, — а у тебя Красислав, что болит?

Мужчина сделал печальные глазки и выдал:

— Пучит…

— У-у-у-у-у-у… — завыла я. Из глаз потекли слезы, живот болел от резко сжимающихся в истеричном хохоте мышц. — Чья… — постаралась выдавить из себя связную речь, — … идея?

Мужчины переглянулись.

— Ничья, — хором ответили они и уставились на Лютобора.

Я поставила кружку на стол и вопросительно посмотрела на последнего.

— Говори, — через очередной приступ смеха потребовала я, — что у Божеслава, Купало и у тебя болит?

Мужчина опустил взгляд и пробурчал.

— Божеслав должен был слечь с температурой, я — с отравлением, Купало — с нервами…

— Какими нервами? — решила уточнить.

— Ему надо было изобразить нервный срыв, — подал голос, сидящий неподалеку на скамье Тимка.

Ну, блин… мужчины!

— Аленушка, — притворно обеспокоенно начал говорить кот, — тебе плохо?

— Мне? — захлопала глазками. — Да я такого заряда позитива давно не получала! Вы что же, реально думали, что я во это все поверю?

— Попытка — не пытка, — вздохнул Лютобор.

— Аленушка, — подал голос Черномор. — Пригляди уж за молодцами моими, пока мы с Бериславой в граде будем.

Я уперла свой взгляд на воеводу и нахмурилась. Он что же хочет оставить меня с ними одну?!