— Простите, что так долго, — я влетела в кухню и плюхнулась на скамью. — Девочки, не хотите ли мне с обедом помочь? — спросила, подперев рукой подбородок.

— У-у-у… — опустив глаза, промычала Прасковья.

— Э-э-э… — проблеяла Клавдия.

Все с ними ясно. Халтурить, значит, у меня вздумали. А еще в невесты записались… Что ж, пойдем другим путем.

— Богатыри-то скоро приедут… голодные, небось. Нет, тех, кто успел уже жениться, можно к женам отправить — их накормят. Но, что делать с остальными? Ох, эта Марья отняла у меня столько времени!

Я, сделав печальное лицо, изобразила вселенскую грусть. Еще тяжело вздохнула для пущей убедительности.

— Мы тебе поможем! — торжественно воскликнула Глафира.

Вот, совсем другое дело! Значит, не все так безнадежно. Надо весь процесс готовки постараться на них свалить. Типа я тоже очень сильно занята, только не понятно чем. Только хлебушек порежу. Вот. И пусть Светик себе отгадывает, кто что на этот раз готовил.

Когда вернулись мужчины, у нас не готова была только гречневая каша. А все потому, что Авдотья вовремя не вынула чугунки из печи — пришлось варить ее заново. Ну ничего, пока руки помоют, пока рассядутся — все готово уже будет.

— Ален, у тебя сегодня отдых от готовки? — шепнул мне на ухо Светозар, когда я села за стол рядом с ним.

Меня как током ударило. Как он так сразу все понял?

— Угу, — промычала я, косясь на светловолосого богатыря с недельной щетиной, — угадал.

— Не мудрено дело, — хмыкнул богатырь. — Овощи крупно порезаны, каша сыровата, мясо подгоревшее. Ален, на будущее: больше не давай практиковаться невестам. Вообще.

— Угу, — снова буркнула удивленная я.

Народу сегодня было много. Я прошлась цепким взглядом по сидящим за столом и довольно хмыкнула. Парочки так парочками и расселись. Отец девушек разместился рядом с Любозаром. Первый был обеими руками «за», чтобы дочурки вышли замуж за наших богатырей (не перестаю удивляться, насколько быстро решаются амурные дела в Отражающем мире). Собственно, тут же, за столом, были сделаны все четыре предложения. Решено было не откладывать дело в долгий ящик и ехать к царю сразу после обеда. Злополучную карету так и не починили, так что сестры поедут в седлах своих благоверных.

— Женщины, — проворчал себе под нос Светозар, — всюду они влезают. Мужиков все меньше и меньше свободных остается…

Думал, его никто не услышит. Ага, как же, глухую нашел.

— Светик, а когда это ты стал прекрасный пол ненавидеть? — осведомилась я. — Помнится, ты раньше был не прочь…

— Помолчи! — прервал он меня. — Ты-то, зачем ко мне лезешь?

— Я еще не лезла, я просто задала вопрос, — стала кипятиться не на шутку. — Что, раз я женщина, то даже задать тебе вопрос не имею права?

Народ стал на нас коситься. Не удивительно: я-то и не думала шептать.

— Отстань, я сказал, — богатырь сжал кулаки.

— Или тебе просто завидно? — добила я.

Довела — признаю без всяких угрызений совести. Ну а чего он на женщин опять взъелся? Сам виноват, зараза такая. Желваки на лице заходили, в глазах целый шторм поднялся… Да, было бы мне ой как плохо, если бы всеобщее внимание не привлек Тимофей, который буквально выползал из-под лестницы.

— Валерьянки! Налейте мне валерьянки! — провыл кот, направляясь в столовую. — Мне жизнь не мила теперь!

— Я с тобой! — неожиданно поддержал усатого Светик и подорвался с места за медовушкой.

— Светозар, а ну, стой! — крикнул ему вслед Любозар. — Вернись, кому говорят! Тебе еще на службу…

— Без меня разберетесь! — донеслось из кухни.

Богатыри переглянулись и стали методично поглощать обед. Ах вы, предатели! Сейчас вы все уедете, а мне одной этих двоих потом усмирять? Вот, возьму и обижусь на всех. Р-р-р…

К возвращению Светика богатыри, четыре невесты и их папенька уже завершили трапезу и вовсю толпились в сенях. А меня как будто и нет! Ну что ж, прикинусь мебелью. Буду сидеть тихо, как мышка… если получится.

Оглядела стол и недовольно засопела: богатыри, что, совсем совесть потеряли? Даже посуду за собой убрать забыли! Неужели Тимофей и Светозар представляют собой такую большую угрозу, что они быстро пообедав стали в путь-дорогу собираться? В тереме остались только мы вчетвером, а именно: я, Светозар, Тимофей и зло сопящая под лестницей Аглая.

Когда эти двое болезных уселись на лавочку бочок к бочку, я демонстративно встала и стала собирать посуду. Угрюмо наблюдая за моим занятием, Светозар придвинул поближе к себе собственную тарелку, а также еще пару блюд, где еще оставались соленья. Присмотревшись ко мне повнимательнее, он грозно спросил:

— А синяк на скуле откуда?

— Об угол ударилась, — буркнула я.