— Все нормально, Гилья. Прикажи разместить Луисцара в комнате для гостей, — попросила ее Мари. — Сегодня он переночует в замке. А к утру организуй машину до поселка. Там он сядет на аэробус и отчалит в город. — Она грозно взглянула на Луисцара.

— Хорошо, — кивнула служанка, поставила поднос с холодным чаем на столик и обратилась к гостю: — Идемте. Провожу вас в вашу комнату.

— Мари, — он с мольбой посмотрел на нее.

— Мы закончили, Лу, — ответил за нее Шеймас. — Ступай!

Помедлив, он все же послушался и вышел вслед за Гильей. Шеймас запер дверь и перевел взгляд на Мари. Она прошла до дивана и устало села.

— Чувства вернулись? — поинтересовался Шеймас, двинувшись к Мари.

— Смеешься? — улыбнулась она. — Я даже ненависти к нему не испытываю. Скорее это жалость. Особенно от осознания, что завтра ему придется многое узнать, а потом жить с тем, как на протяжении десяти долгих лет он несправедливо обвинял тебя в предательстве. А что чувствуешь ты?

— То же самое, — Шеймас сел рядом с Мари и обнял ее за плечи. — И больше не хочется иметь с ним ничего общего. Смотрю на него, а вижу Тальину. Я часто представлял себе, какой она будет — наша встреча после долгой разлуки. В моем воображении все было краше. Без моего влияния Лу превратился в зеркало своей матери. Спасибо, что позволила ему остаться. Пусть переспит с мыслью о своем поражении, а потом начинает искать новые цели.

Мари облизнула губы и сменила тему:

— Так на чем мы остановились?

— Я собирался заняться бешеным сексом, — откровенно признался Шеймас.

— Что тебя останавливает?

— Больше ничего, — он набросился на Мари и, повалив ее на диван, припал к ее губам с поцелуем.

Вопреки тому, что появление Луисцара подпортило им настроение, Шеймас и Мари сумели погрузиться в сладостный час любви и забыться. Потом выпив чаю и отдохнув, они занялись домашними делами. Вейц дал знать о себе через пару часов. Все было в порядке. Он сообщил, что задержится в городе до получения ответа из Междумирья. Мари хоть и волновалась за него, старалась отвлекаться на домашние хлопоты. Она прошлась по саду, где позанималась цветочными клумбами, приподняла усики вьюнов, отошедших от шпалер, осмотрела фруктовые деревья и кусты на наличие вредителей и заболеваний. Периодически ей на глаза попадался Шеймас. Он проверял систему полива, прочищал шланги и распылители, поругался на рабочих, которые за три дня ни разу не почистили фонтан, а потом утащился в свой гараж, откуда стали доноситься звуки молотка и сверла.

Вечерело. Мари и Шеймас были в своей комнате, когда служанка доложила, что вернулся Вейц. Они вышли на балкон этажа и увидели идущего к изогнутой лестнице Вейца. Луисцар в это время стоял у нижней ступени. При приближении гибрида, он сделал шаг в сторону и смерил его ледяным взглядом. Вейц нахмурился и, быстро вбежав вверх по ступенькам, остановился около Шеймаса и Мари.

— Это тот, о ком я думаю? — тихо спросил он, покосившись вниз.

— Он самый, — ответил Шеймас, и все заметили, как лицо Луисцара озадачилось происходящими для него непонятками.

— Как все прошло? — поинтересовалась Мари.

— Сейчас расскажу.

Они ушли в комнату, где Вейц от жажды осушил два стакана. Сев на кровать, он облегченно выдохнул и улыбнулся:

— Накопители в Междумирье.

Мари подпрыгнула на месте и, радостно взвизгнув, захлопала в ладоши. Шеймас тоже расцвел счастливой улыбкой.

— Это было нелегко и очень напряженно, — продолжил Вейц вполголоса. — Я боялся, что меня кинут зроу. Они боялись, что их кинут в Ордене. Но все обошлось. Компромат на Нэима расшифрован, подтвержден и рассмотрен. Час назад его взяли под стражу и лишили всех прав. Утром об этом будут писать во всех газетах.

— Наконец-то у Ордена жопа подгорела, — усмехнулся Шеймас.

— Вы не представляете, сколько у Нэима подельников из высшего света разных миров. Все немедленно арестованы. В Междумирье творится хаос. Вызвали все службы и подкрепление. В Трейс направили конвои из миротворцев. С завтрашнего дня наша жизнь круто изменится. Ордену придется пересмотреть тысячи, десятки тысяч, сотни тысяч дел. Это будет массовая реабилитация.

— А Тальина? — спросила Мари.

— Ее арестуют, когда мы передадим им последний накопитель. Пока оснований для взятия ее под стражу не хватает. Это колоссальный прорыв в истории. Сегодня мы изменили не один мир, а целую Вселенную. Последние десять лет после обвинения Саймуса Орден творил произвол, осуждая невиновных за пустяки, но упуская из вида настоящих преступников. Теперь чтобы добиться утраченного доверия, Совету придется постараться.

— Они не вернут доверие, — произнес Шеймас. — Большинству аглов будет насрать на оправдание, вот увидите. Меньшинство вернется домой. Особенно те, у кого там остались семьи. Одиночки останутся здесь, в доказательство того, что они не игрушки Ордена.

— А мы? — спросил Вейц. — Вместе?