Парень грохнулся на стол, потащив его за собой на пол. Дерево, ломаясь под его весом, скрипело. А я почему-то начала осознавать звуки, которые выдавали из себя мои похитители. Звуки складывались в слоги, а слоги в казалось бы знакомые слова. Но я все еще не могла связать эти слова воедино и получить разумные предложения.

Мне в руку ткнули смартфоном, и я боязливо открыла глаза. «Больше никаких глупостей» – было написано в новой заметке, и я нерешительно кивнула. Тем более что в шаге передом ной лежал парень с перерезанной глоткой.

– Долго еще ее держать? Мне не нужны проблемы из-за нее.

– До полнолуния. Он придет за ней, как договаривались. Я боюсь лишний раз тревожить Его.

Я прислушалась к их короткому разговору и поняла, что это не они начали говорить на русском языке. Это я начала понимать язык, на котором говорили они. Открытие поразило меня гораздо больше, чем убийство. Хотя от присутствия рядом со мной мертвого тела, которое всего полторы-две минуты назад было живым, бросало в истерическую дрожь.

– Не жалко мальчишку? – хмыкнул одетый в золото пожилой мужчина.

– Я обещал отдать Ему девственницу. Если мальчишка не понял меня с первого раза, он сам виноват.

Сделав вид, что их речь для меня все еще непонятное несвязное бормотание, я с ужасом поглядывала на тело и перекошенное от страха лицо. А ведь на его месте с разрезанным горлом могла быть я… если бы я не нужна была им, чтобы отдать кому-то неизвестному Ему. Именно так – Ему. Папашка обращался к нему с придыханием. Наверное, это кто-то особенно ужасный.

– Ему я обязан всем. И нам всем придет конец, если не выполнить Его просьбу. Он очень мстителен.

– Пусть будет по-твоему. Оставь мальчишку на ночь. Для девчонки его пример будет уроком, и она больше не будет сбегать.

Меня наконец оставили в покое. Они ушли, а я осталась наедине с телом парня, который всего лишь носил мне обед и ужин. Он мог бы продолжить носить его еще недели две. Я не особо разбиралась в календарях, но могла прикинуть, что ближайшее полнолуние не раньше, чем через две недели.

На правой щеке было влажно, и я тыльной стороной ладони стерла с лица то, что там было. Я думала, то были слезы, но я ошиблась. Это была вязкая, тягучая кровь. За несколько минут она успела немного подсохнуть и свернуться. С момента, когда кровь из раны на горле коснулась моей кожи, я начала осознавать и понимать их язык. Это было невозможно. Без магии невозможно.

Пришлось поверить в существование магии, потому как иначе мне пришлось бы признать, что теперь не в шутку, а по-настоящему у меня поехала крыша. Я не могла этого сделать. Поэтому я признала, что у моих похитителей были магические способности, и они умели телепортироваться.

Экран смартфона загорелся сам собой и заискрил. Смартфон выпал из рук и взлетел на уровень лица. Открылась программа «заметки», и на экране одна за другой стали появляться буквы, символы, пробелы. Теперь я готова была поверить в любую потустороннюю чушь, но я и подумать не могла, что я оказалась на самом деле «по ту сторону».

«Тебе никогда не вернуться в свой мир. Ты не магиня. И никогда не станешь магиней. Ты немая. Ты никогда не сможешь читать заклинания. Тобой я расплачусь за оказанную мне когда-то услугу. И ты перестанешь существовать. Ха-ха».

Ты ошибся, «папочка». Я не немая. Я замкнутая и зажатая. Я интроверт и хикикомори. Я боюсь внешнего мира. Внешний мир для меня – ад. Я не разговариваю не потому что не могу или не умею. Я не хочу разговаривать с тобой и с подобными тебе! Я могу впустить в свой маленький мирок только таких светлых и добрых людей как Марина Васильевна. Тот блондин-химик мне показался хорошим человеком. Но я ошиблась. Хорошо, что я не пыталась заговорить при нем.

Экран погас, и смартфон упал на пол. Защитное стекло покрылось сетью трещин, но сам экран вроде бы не пострадал. Я засунула смартфон под подушку и повернулась к телу парня. На моей щеке и руке все еще оставались следы его крови. Его тело еще долго будет остывать у меня на глазах. Я не знала, был ли он виноват в чем-то еще, кроме как в попадании в «плохую компанию». Он ведь ненамного старше меня.

Я пересилила себя и хотя бы закрыла его глаза. Я не смогла выдержать его стеклянного взгляда, направленного точно на меня. Я… я не знала, что мне делать дальше и снова думала, есть ли хоть какой-нибудь выход из сложившейся ситуации. Вздрогнув, я встала на ноги и подбежала к окну. Толстенький полумесяц намекал мне, что еще несколько дней до полнолуния у меня точно было.

У меня осталась одна попытка. Если меня поймают во второй раз, то шанса сбежать в третий уже не будет. Одна попытка. Мне нельзя больше допускать ошибок. Я выйду в одиночку против враждебного мира, даже если он не мой родной, и я понятия не имела, что ожидало меня за высокими стенами средневекового замка.