Усевшись поудобнее и стараясь не ставить случайные подножки пробегающему персоналу, я развлекалась единственным достойным способом, не требовавшим лишних капиталовложений: разглядывала посетителей и пыталась угадать: зачем они пожаловали сюда сегодня?

Как мне было известно, по случаю нашего торжества печенья с предсказаниями отменили, чтобы не беспокоить ни нас, ни посетителей. Половина зала оказалась зарезервирована. Опять же, чтобы отгородить нормальных людей от собирающихся веселиться болотных. И цены подняли опять же из соображений безопасности. Впрочем, если таким образом хозяева хотели подзаработать, они не прогадали. Все доступные для горожан столы оказались заняты.

— Мужество доказывают, — шепнул мне знакомый официант, ставя передо мной стакан сока. — За неделю уже все выкуплено было.

— И много дали? — не могла не поинтересоваться я, ерзая под изучающими взглядами клиентов таверны. Вот она, популярность: вместо того чтобы есть, все пялятся на обезьянку. Скорее бы остальные жители зоопарка подтянулись!

— Вита уже забрала вашу долю, — подмигнул мне паренек и убежал обслуживать посетителей.

Пришествию братьев-болотников я обрадовалась так, что боги бы обзавидовались. Чуть на шею им не бросилась, но вовремя удержалась: держать лицо следовало в любой ситуации, даже если оно планомерно подбирается к двери и тянет тебя за собой.

— Это что такое? — прошипела я, втягивая юношей на помост. Теперь мне стало очевидно, что данный столик едва ли самый виповый.

Братья переглянулись и подняли руки вверх, сдаваясь на милость злой кикиморе.

— Это была его идея, — одновременно указав друг на друга, выпалили они.

— И вообще — это традиция! — заверил меня Трейс, усаживаясь по левую руку. — А чего ты такая напряженная?

— Все смотрят, — хмуро ответила я, с недоумением косясь на жизнерадостного Трейса, которому чужие взгляды придавали энергии. — А ты почему такой веселый?

— Он подготовился, — пояснил за брата Джейс. — И с тобой он тоже поделится, если желаешь.

— Желаю, — выдохнула я, пододвигая стакан. По легкому ванильному запаху я поняла, что без зелья здесь не обошлось.

— Только пей… — договорить он не успел, едва из фляжки накапало на половину стакана, я залпом, чтобы не передумать, ее осушила, — медленно.

— Почему? — выдыхая ванилью, спросила я. Мир стремительно менялся, становясь если не прекрасным, то хотя бы сносным. И даже посетители как-то резко прибавили в привлекательности.

— Потому что там…

— Да не порти удовольствие! — оборвал его речь Трейс. — Наслаждайся, Дань. Семестр был ужасный, так что пора оторваться.

Я хотела было поспорить, что отрываться следует на сытый желудок и с пристегнутой страховкой, но в таверну вошли недостающие члены веселой компании, и разговор сам собой перешел на совсем иные темы.

Появление двух недостающих особ произвело впечатление. Вита, которая даже ради выхода в свет не сменила привычного облачения, скромно отступила на шаг, предпочитая издали наслаждаться произведенным впечатлением. Кира… Под цепкими и сноровистыми ручонками кикиморы у бедной иномирянки не осталось ни шанса остаться незамеченной. И пусть кудри ее были не зелены, а взгляд не колюч, внимания она привлекла больше, чем мы втроем, вместе взятые.

Аплодисменты наполнили зал, стоило Кире, почувствовавшей себя королевой, судя по гордо вздернутому подбородку и расправленным плечам, продефилировать к столу. Джейсу, поднявшемуся, чтобы помочь девушке сесть, завидовало все мужское население таверны.

— Вит, а сама? — толкнул локтем скромного стилиста Трейс.

Болотница наградила его свирепым взглядом, покосилась на меня и с шумом втянула воздух. Судя по поджавшимся губам, ароматом ванили, исходившим от меня, она осталась очень недовольна. Я же радостно изучала прибывающее народонаселение.

Они толпились, толкались, гремели посудой и дергали стулья, скрипели, шуршали и надрывно вскрикивали. И все так чудесно замерло, стоило появиться Кире, что я не удержалась и захлопала, разрушая повисшую тишину. И тотчас все переменилось: звук вернулся, а с ним и небывалое веселье наступившего хаоса.

— Кто дал ей «Небывалое веселье»? — прошипела Вита, впиваясь ногтями в запястье Трейса. Болотник и сам едва ли был спокоен, и удержать его от ерзания и стремления подскочить с места могли лишь превентивные меры.

— Это не «веселье», это немножко «сладкой радости», — отмахнулся Трейс и наконец нашел, что искал. Через весь стол юноша потянулся к маринованной капусте. — Ты не подержишь?

Ошеломленной кикиморе вручили тарелку и потянулись за кушаньем.

— Трейс, хватит! — окрикнула его Вита. — Сам держи свою тарелку, когда я с тобой разговариваю.

— Он тоже выпил для храбрости, — сдал брата Джейс, накладывая Кире салат. — Данька?