— Люблю, — тихо признался Альтар, садясь сзади и притягивая меня к себе. — Если бы не любил, не позволил бы заливать слезами собственную одежду, не кормил бы такого проглота и не срывался с места, потому что одна трусишка чего-то испугалась или загрустила.

— Ты не можешь знать, когда я грущу! — Я уличила во лжи этого злодея и ерзала, устраиваясь поудобнее. Я все еще злилась и страдала, но его присутствие рядом оказывало поистине целебное воздействие.

— Ты же носишь мой подарок, — напомнил Альтар и коснулся моей шеи. Я тоже провела по ней рукой, нащупывая шнурок. Я не хотела потерять колечко, а потому повесила его так, вместо крестика, чтобы грело и обнадеживало.

— Он теплый, — призналась я в утилитарных целях ношения драгоценности и напомнила: — А сейчас зима и холодно.

— Я рад, что оно тебе пригодилось, — фыркнул Альтар. — Поколения моих предков безмерно счастливы, что их наследству нашлось достойное применение.

— Мог не дарить, — обиделась я и потянула колечко вверх. — Забери, если такой жадина.

— Тебе нужнее, — признался маг. — Я найду, чем согреться и без него.

И я снова завыла в полный голос, уверенная, что у него кто-то есть.

— Ты меня не любишь!..

Просыпаться лицом в салате — плохая примета, и с этим не поспоришь. Горошек в нос забивается, майонез на бровях застывает — это все понятно. А что делать, если просыпаешься лицом в ковре, прижимая к себе, как плюшевого мишку, любимого преподавателя и куратора по совместительству? Особенно если вокруг все в цветах, запах не оставляет сомнений, что свечи жгли с толком и удовольствием, а следы шоколада обнаруживаются даже на потолке.

Я сглотнула и попыталась отползти, аккуратно приподнимая чужую руку, прижимавшую меня к ковру. Одежды на нас, к счастью, было достаточно, чтобы не заподозрить нечто непоправимое. Но вот в том, что ночь прошла бурно, окружающий пейзаж уверял меня с авторитетом аксиомы. Да и какие тут еще доказательства? Состав преступл… гуляния налицо. И прибьют же меня болотники!

За окошком мирно загорался рассвет. Как бы в ответ на мои опасения и тревоги, часы пробили без четверти семь. Вторя им, простонал, поднимаясь, Альтар. Вид у него был тот еще. Помятый, в помаде и шоколаде, с вороньим гнездом под стать мне (только что грива не позволяла особых изысков) и майке поверх мятого камзола с надписью «Любви все принципы покорны».

Наши челюсти столкнулись с плинтусом одновременно. А учитывая, что видеть себя Альтар не мог… Мой забег в ванную заставил бы олимпийцев навсегда сменить род деятельности.

Запершись за шпингалет и подперев стулом для надежности, я взглянула в зеркало и выругалась на великом и могучем, коего не вспоминала уже очень давно. Не разучилась, что еще раз подтвердило аксиому «дурное дело — нехитрое». Впрочем, это я всегда знала, не просто же так на меня смотрела настоящая кикимора из детских сказок. Разве что возрастом не могла поспорить с Египетскими пирамидами.

Синяки под глазами создавали смоки айс получше визажистов-профессионалов, помадка забетонировала челку, и теперь она торчала козырьком надо лбом, помада… на мне тоже были ярко-алые, как любят в определенных кварталах, разводы. Юбка… Я взглянула вниз и поняла, что реанимировать нарядный комплект не получится. Разве что отнести на алхимический семинар и вывести оставшуюся краску, ибо серо-буро-малиновые пятна, в чьем происхождении я была весьма не уверена, вряд ли выведутся просто так и без последствий.

Рука автоматически сжалась на шее, проверяя наличие одной важной вещички, в приверженности которой уже смеялись все болотные. Ужас, отразившийся на моем лице, мгновенно внес необходимые коррективы во внешний облик. Наверное, так и задумывалось.

— Потеряла! — захныкала я, чувствуя себя самой никчемной на свете.

— Нашел! — заверили меня из-за стенки.

— Что нашел? — Я оттолкнула стул и распахнула дверь, готовая броситься на шею благородному искателю.

— Растворитель! — обрадованно сказал Альтар и сунул мне бутылочку. — У нас восемь минут до общего сбора, поторопись!

— Я кольцо потеряла! — простонала я раскаянно. — Помнишь, ты мне его отдал…

— На пальце поищи, — подсказал маг и стремительно скрылся в коридоре. — Кажется, мы вчера устроили продолжение спектакля.

О чудо, Альтар оказался прав. И ужас, теперь я полностью прочувствовала, насколько мы опаздываем! Обыскав едва ли не всю ванную, я не нашла никаких салфеток и была вынуждена пожертвовать полотенцем. Точнее, им пожертвовал Альтар. Просто он еще об этом не знал и, как я надеялась, не узнает, пока мы не вернемся из Семиречинска, а там, может, и злиться уже не станет — за сроком давности.

Кое-как избавившись от макияжа, я сунула голову в раковину, открыла кран и в рекордные сроки вымыла голову.

— Дань, мы опаздываем! — напомнил в очередной раз Альтар. — Твоя одежда в библиотеке. — И чуть позже уже значительно тише добавил: — Пора выбрать тебе комнату.

— Бегу! — провыла я, стукнувшись о кран. Вот вечно так — поспешил и получил.