Поужинав, мы стали собираться в путь. Оставаться было опасно. Для Троя соорудили носилки из веток. Выдвинулись из лагеря, как только сгустились сумерки. Насколько я поняла, нам нужно было миновать лес, затем обогнуть бараки крокенов и выйти к озеру. Следующий день предстояло отлежаться в каком-нибудь укромном месте. И, по возможности, тихо. Неподалеку от озера располагалось поместье демона, охраняемое дхаргами.

Первая часть пути прошла практически без приключений. Если не брать в расчет пару куургов, решивших поживиться доступным мясом. Но Седой с парнями живо утихомирили зверушек. Вдобавок, мясо самих куургов, напоминающих дикую смесь земного волка с насекомым, вполне годилось в пищу. Наспех разделав туши, мы прихватили с собой лишь наиболее аппетитные части.

Лагерь крокенов также миновали спокойно. Гоблины были глуховаты и ночью в лес не совались. А цедарки (обезьяноподобные собаки), не удалялись от построек, повинуясь приказам хозяев.

Погони за нами не было. Шансы выжить за пределами шахты или лагеря ничтожно малы. Нас уже, наверняка, списали, посчитав погибшими.

Солнце только окрасило края деревьев красноватым цветом, когда мы вышли к озеру. Седой с двумя помощниками стал обустраивать место нашей дневной лежки. В густой поросли молоденьких деревьев они прорубили узкий проход. В центре пролеска расчистили поляну, достаточную, чтобы поместились восемь человек. Срезанные деревца использовали как настил. Что осталось, пошло на маскировку прохода и тех мест в поросли, через которые нас можно было обнаружить. Трех человек послали осмотреться. Еще одному досталась готовка. Мне, как ни странно, работы не поручили.

Что же, Седому, временно взявшему на себя роль старшего, виднее.

Решив использовать оставшееся до рассвета время, направилась к озеру. Я чувствовала себя жутко грязной. И не потому, что не мылась три дня. Засохшие на теле кровь и сперма постоянно напоминали о недавних событиях.

Предупредив Седого, я пробралась к воде. Место, которое выбрала для купания, казалось идеальным: пологий спуск, камыши, закрывающие от случайных взглядов, песок. Первым делом прополоскала одежду. В ледяной воде стыли пальцы. Но выбирать не приходилось. За то время, пока сама буду мыться, она хоть немного обсохнет. Затем настал мой черед. Я едва сдержала крик, с разбегу окунувшись в озеро. Немного согрелась лишь когда стала тереть кожу песком.

Саднили раны. Вскрывались едва затянувшиеся порезы, окрашивая воду красным. Но я не обращала внимания. Церн, который принимала сразу, как начинала возвращаться чувствительность, делал свое дело.

Банные процедуры внесли капельку удовольствия в мое существование. Я позволила себе понежиться в лучах восходящего солнца, пока обсыхала на берегу. Возвращаться не хотелось. Здесь не чувствовалась опасность, хотя я и догадывалась, что за мной следят.

Скорее всего, кто-нибудь из тех, кого Седой отправил в дозор. Плевать. Пусть смотрят. Лишь бы не трогали.

— Эй, — раздалось из кустов, — пора возвращаться.

Точно. Я оказалась права. Это Левый, один из трех дозорных.

— Передай Седому, скоро буду, — отозвалась я.

— Он меня за тобой послал. Я тут подожду. Ну, пока оденешься.

— Можешь не прятаться, — фыркнула в ответ, — все равно знаю, что подглядываешь. Только предупреждаю сразу: сунешься — яйца отрежу!

— Да я… Это… В общем…

— Проехали. Я сейчас. Жди.

Едва успела натянуть влажные брюки, как странные звуки справа от нас заставили схватить в охапку вещи и броситься в заросли камыша. Надежно укрытая зеленой порослью, я видела все озеро как на ладони. С той стороны был очень удобный спуск к воде. Песочек. Но место слишком открытое. Реши я искупаться именно там, не успела бы прятаться.

На берегу появились пять существ. Весьма мерзких на вид. Короткие туловища и ноги с вывернутыми как у кузнечиков суставами. Длинные четырехпалые лапы с уродливыми когтями. Непомерно большие головы с широкими челюстями и набором острых коричневых клыков. Вместо носов отверстия над свисающей подобно гусарским усам верхней губой. Четыре глаза. Короткая свалявшаяся комками коричневая шерсть.

Дхарги, — догадалась я. Именно о них рассказывал Седой, — в живую они еще противнее, чем можно представить.

Существа принюхивались, ловя воздух своими колыхающимися губами. Они рыскали по берегу, будто искали кого-то.

А если они меня почуют?

Я даже дышала через раз, опасаясь, что делаю это слишком громко. Стук собственного сердца казался оглушительным. Вся природа вокруг будто замерла, пасуя перед хищными тварями.

Говорят, они легко разрывают жертву в клочья, используя когти и зубы. А главное лакомство — сердце и печень, поедают еще у живого противника. Липкий пот струйками катился по обнаженной спине. Как же я жалела, что не прислушалась к совету и не убралась отсюда до рассвета.

Дхарги разбрелись вдоль берега. Они методично прочесывали местность. Один прошел всего в паре метров от меня. Не думала, что могу еще чего-то бояться. Я ведь столько раз смотрела в лицо смерти. Но сейчас первобытный ужас не дал сделать ни единого вздоха, пока тварь не ушла.