— А привал когда? — этот вопрос меня волновал больше других — ехать верхом было тяжко: спина ныла, ноги, казалось, уже не сомкнутся обратно и на всю жизнь так и останутся колесом. Нежная кожа под брюками натерлась и неприятно свербела.

— Нескоро.

— А…

— Боги, ты замолчишь когда-нибудь? — перебил меня Айден, взвыв.

Он, в отличие от удобно устроившейся Ларисы, которая сидела передо мной, бежал сам, резво перебирая коротеньким лапками.

— Ой, да пожалуйста! — я решила обидеться и замолчала.

Мой немой протест продлилась недолго. Во-первых, ехать молча скучно. А во-вторых, стало дико неприятно от того, что всем, по сути, было все равно на то, обиделась я или нет. А еще хотелось в туалет — утренний перекус и чашка чая давали о себе знать.

— Кай, а мы можем остановиться? — я без стеснения подергала мужчину за рукав теплой рубахи — моя лошадь как раз поравнялась с жеребцом отступника, заигрывающе косясь на него.

— Зачем? — не поворачивая головы, спросил отступник.

— Надо мне, — засмущалась я и заканючила — Ну останови-и-и.

Мужчина непонимающе взглянул на меня, явно приготовившись высказать все, что думает о таких остановках, но, увидев нерешительно жавшуюся меня, усмехнулся и коротко и жестко что-то сказал лошадям. Те, услышав приказ, встали как копанные. Я, не ожидавшая такого резкого торможения, по инерции нырнула носом вперед и чуть не вылетела из седла, но в последний момент удержалась и хмуро уставилась на спрыгнувшего с жеребца Кайроса. Мужчина ответил мне задорной ухмылкой и, судя по всему, совершенно не раскаивался в содеянном.

— Давай, вперед, у тебя пять минут, — снимая меня с лошади, кивнул в сторону ближайших кустов командующий.

— Благодарю, ваша милость, — съязвила и назло потопала в противоположную сторону.

Ишь, чего удумал! Будто я пойду делать свои дела на расстоянии вытянутой руки, где он и мерзкий зверек все могут услышать. Ну уж нет!

Я продиралась сквозь плотные заросли какого-то приторно пахнущего цветущего кустарника в надежде найти удобное местечко и, отодвинув ветку, совершенно не ожидала увидеть ярко-желтые вертикально вытянутые глаза. Прямо напротив, уставившись на меня немигающим взглядом, мирно покачивалась взад-вперед огромная змея. Светло-зеленая шкурка рептилии блестела в лучах солнца, а раздвоенный язык то и дело мелькал в приоткрытой пасти с огромным количеством клыков.

— А-а-а! — заорала я, не решаясь двинуться с места.

Кусты сзади затрещали. Почему-то сразу подумалось, что это так подкрадывается родственник змеи, а то и парочка. Так сказать, заходят с тылов и окружают. А потому, не раздумывая, швырнула в кусты огненный шар, размером с баскетбольный мяч — все маги форта обзавидовались бы. У меня от страха никак талант к огненной магии открылся?! До этого огненные шарики не больше теннисного получались. Вот что ужас и страх с людьми делает! А змей я с детства боялась. Мерзкие существа. Можно сказать, самый главный страх — и вот он, перед глазами.

Рептилия смотрела на меня с любопытством, чуть склонив голову набок и еще больше приподнявшись над землей. Теперь она возвышалась надо мной на добрую голову, все так же равномерно покачиваясь. Кусты сзади грозно зашипели — видать, шар таки угодил в цель. Прикинула размеры змеи и с грустью признала, что только раззадорила ее.

— Спокойно… Только спокойно… Главное — не делать резких движений, — уговаривала я себя, боком отходя подальше в сторону от кустов за спиной и от прародительницы анаконды передо мной.

Вот только у рептилии, похоже, были другие планы. Увидев, что жертва собирается слинять, она медленно двинулась на меня. Я буквально почувствовала, как лопается нечто, державшее меня на волоске от паники. Я заорала, не жалея горла.

— Спаси-и-те! Лариса-а-а!

Не знаю, чем мне могла помочь маленькая арка, но почему-то свято верила, что Лариса прилетит и спасет. Сама я себя вряд ли помогу. Застыла в оцепенении — ни шагу ни вперед, ни назад. Еще, как назло, кусты за спиной затряслись сильнее, оповещая о приближении еще одного хищника. Может, это даже хорошо? Увидят меня такую маленькую, подерутся между собой за право сожрать, а я в этот момент сбегу. А если они вдвоем меня сожрут? Мамочки, спасите!

— Виолетта! — рыкнул хищник за спиной голосом Кайроса.

Стоп. Почему это голосом Кайроса? Я обернулась. Из кустов вылезал подпаленный, полу лысый и все еще дымившийся отступник. Ой, это я его, получается… Ой, мамочки. Нет уж, пусть лучше меня змея сожрет, чем я угожу в лапы разозленному отступнику. А он злился! Вон как шея напряжена, вены вздулись, лицо красное, брови — что там от них осталось — нахмурены, а глаза мечут молнии.

— Дура! Ты чего в кусты алии полезла?! — орал на меня отступник, дергая на себя.

И вовремя. Гигантская змея в следующую секунду уткнулась мордой в куст, перед которым еще недавно стояла я, и с шипением принялась сдирать пахучие цветы с веток и поглощать их один за другим, блаженно закатывая глаза.