Чистый лист (СИ) читать онлайн


Страница 94 из 111 Настройки чтения

— Горан, я… — дрогнувшим от злости голосом начал Май. Потом выдохнул, сжал и разжал кулаки и продолжил мрачно: — Я тебе когда-нибудь морду набью.

— Ой, ну ты еще скажи, что недоволен результатом, — пренебрежительно фыркнул Стевич.

— Ах ты, манипулятор! — выдохнула я. — Так вот ты для чего откровенничал! Интриган! А я еще думала, что ты рассеянный ученый и за друга переживаешь! А у тебя эксперимент!

— Да, да, манипулятор, беспринципная и бессердечная сволочь, — милостиво согласился профессор, отмахиваясь от меня, как от мухи. — Только на свадьбу пригласить не забудьте, жертвы научного произвола.

Дальше ругаться было бессмысленно и даже глупо. Выплеснув первое негодование, мы с Маем, скрепя сердца, признали, что эффект от поступка Стевича с лихвой компенсирует легкую неэтичность мотивов. Потому что эксперимент экспериментом, а за здоровье друга он все же переживал. Подумаешь, совместил приятное с полезным!

Но долго засиживаться мы не стали. Изначально-то вообще планировали заглянуть на пару минут и предупредить! Маю нужно было бежать к студентам, да и первооткрывателям предстояла куча дел и бумажной работы, так что праздник оказался недолгим.

Вновь разместившись в кабинете Недича с единственным оставшимся наглядным пособием, я опять занялась магическим саморазвитием. Правда, как следует сосредоточиться не получалось, мысли то и дело возвращались к эксперименту Стевича и, главное, явлению Шешеля.

Стало обидно, что я так дергалась и тряслась, а по факту в моем происхождении ничего страшного не существовало, и молчание оказалось напрасным. Могли вчера спокойно рассказать владыке чистую правду, а не юлить, взвешивая каждое слово и пытаясь предугадать следующий вопрос. Столько нервов можно было сэкономить… Причем ладно, Стевич молчал в самом начале, пока исследовал нас и измерял. Но потом, когда мы перестали представлять научную ценность, мог же сообщить! А впрочем, догадываюсь, почему не сообщил: у Горана, как выразился Май, «пошла мысль», и стало ему совсем не до нашего удобства и нравственных терзаний. У него же эксперименты, открытие века, где уж тут вспомнить про нужды окружающего мира!

Но сделать ему какую-нибудь маленькую ответную гадость хотелось нестерпимо, счет неумолимо рос. Осталось придумать, какую именно.

А вот на Шешеля я, несмотря ни на что, не сердилась, скорее он вызывал исследовательское любопытство. Зараза редкостная, но очень уж занятный тип не просто с двойным дном, а с несколькими слоями. Вроде балагур и трепло, а чуть копнешь — найдешь человека опасного, умного и очень въедливого. Это же насколько везуч таинственный злодей, покушавшийся на жизнь Мая, если Стеван его до сих пор не поймал!

Учитывая неординарность личности следователя, вдвойне интересно, что он нашел в этой несчастной зубастой твари. Но, увы, пока Шешель сам не решит рассказать, ничего мы не узнаем. Однако понимание этого совершенно не мешало убивать на построение версий время, которое по-хорошему стоило бы потратить на учебу.

Определенно, все эти загадки только вредили.

Сегодня Недич управился со своими подопечными довольно быстро и без вреда для собственного здоровья, так что силы у него остались не только на дорогу домой, но даже на тренировку, которую, к слову, прогулял Стевич. Но я в этот раз с Маем не пошла, дождалась его в кабинете.

Зато потом, когда мы погрузились в автомобиль, поняла, что поездка лично меня очень располагает к разговору. И если обсуждать Шешеля было бессмысленно, потому что Май тоже не умел читать его мысли, то в очередной раз помянуть события вчерашнего вечера — вполне кстати.

— Май, а как получилось, что твоя сестра умудрилась сойтись с актером? — спросила я, когда вороной монстр покинул стоянку перед университетом. — Я понимаю, что брак разрешил ваш отец, который ее баловал. Но как они вообще умудрились встретиться и так близко сойтись? Или актеры вхожи в высший свет?

— Точно не знаю, — пожал плечами Недич. — Я не особенно интересовался жизнью сестры и познакомился с Чичичем уже как с ее женихом. Но Любица всегда питала слабость к богеме, к так называемым людям искусства.

— Почему «так называемым»?