В разворошенной гостиной я обнаружила дерущихся мужчин и плачущую в сторонке мать. Мастер появился в гостиной сразу после меня, и оценив ситуацию, незримой тенью возник между ними. Четкими выверенными ударами, отправил дерущихся по разным углам комнаты. После того как их разняли, в одном из пострадавших я узнала отца, а во втором смутно знакомого молодого человека. Я могла поклясться, что видела его впервые, но было в его чертах что-то такое…

— А это видимо и есть моя горячо любимая сестра? — он ухмыльнулся и, повернувшись к матери, сплюнул кровь ей под ноги.

Шумно выдохнула, ощущая ноющую боль в груди, из которой будто разом выбили весь воздух, и впилась в мужчину взглядом, ища хоть какое-то подтверждение его словам.

Короткий ежик рыжих волос, с небольшой косой челкой, не скрывали цвет глаз, таких же как и у меня. Узкий, волевой подбородок, резко выделенные скулы на худом лице, и тонкие вишневые губы, которые до этого являлись нашей с мамой гордостью.

Родители начали перешептываться, пытаясь что-то донести до незваного гостя, но я их уже не слышала, все мое внимание было сосредоточенно на рыжем мужчине. Все еще не веря своим глазам, я сделала первый, робкий шаг на встречу к брату. Но парень разгадав мои намерения, сделал несколько шагов назад, предпочитая держать между нами дистанцию. Я застыла в нерешительности, не в силах заставить себя вымолвить хоть слово.

Шёпот в комнате становился громче, превращаясь в гул, и среди этого шума отчётливо раздался звонкий голос матери:

— Алек…сынок, прости… — женщина уже не скрывая рыдала в голос, закрыв лицо руками.

— Простить? Ты хоть представляешь, через что мне пришлось пройти? Что вынести? Какого это — расти в детдоме и быть изгоем? Ты можешь представить, как это тяжело в нашем мире постоянно скрывать татуировки?

Они всё кричали, нападая и надрывая глотки.

Ложь. Все прогнило во лжи. Именно в этот момент во мне что-то умерло. Что-то очень важное.

— Пошел вон из моего дома.

Я не верила своим ушам. Мой добрый, строгий и рассудительный отец, только что указал пальцем на дверь родному сыну.

Парень не шевельнулся, молча сверля взглядом родителя. Назревала еще одна драка, я кожей чувствовала, как сзади в очередной раз напрягся куратор, готовый последовать указаниям отца. Видела, как сжались кулаки родителя, готовые наносить удары по телу собственного сына, и как молча отвернулась мать.

Преодолев расстояние быстрее чем тренер, я схватила парня за руку и дернув его со всей силы, завела за спину.

— Ари, какого черта?! — тут же взревел отец.

— Слушай меня внимательно, подонок, — зло процедила я, еле сдерживая рвущуюся наружу силу — он остается здесь, рядом со мной, а после отправляется вслед за мной в академию.

— Да, как ты смеешь! — взвизгнула мать — Ты ничего не понимаешь, глупая девчонка! Он…

— Мне плевать, я увидела достаточно, что бы осудить ваши поступки.

— Ты не посмеешь… — прошипел отец, и дал знак наставнику, прекрасно осознавая, что в одиночку со мной не справится.

А вот нечего было наставника мне нанимать. Сам то он уже растерял навык ближнего боя, сколько он провел на земле? Десять лет — двадцать?

— Посмею. А в случае вашего отказа, я заявлю об отречении. И пусть я формально вновь окажусь без покровительства, но лучше я выйду замуж, чем буду жить с такой семьей.

Оба родителя молчали. Отец был в не себе от еле сдерживаемой ярости, а мать находилась в полном удивлении.

Да мама, твоя дочь далеко не дура, я прилежно учила законы этого мира. Кто же мог знать, что они пригодятся мне в такой ситуации.

Наше время

— Вы, охламоны, совсем охамели, а? — обманчиво спокойным голосом вопрошал мэтр Град. — Четыре минуты. Четыре гребанных минуты, вы салаги не смогли выстоять против девушки, которая отсутствовала полгода.

В этом мире оставались неизменными две вещи: промозглый дождь на полигоне и голодные ненавидящие взгляды мокрых студентов, направленные в мою сторону.

Ненависть, презрение, отрицание и страх витали в воздухе, буквально ментально давя на все твое существо. Но если адепты хотели задавить меня морально — то надо признать, что получалось у них плохо.

Наверняка, после пары меня планировали тихо-мирно прикопать в раздевалке или же по пути в корпус, возле буйно цветущих фиолетовых кустарников, но в планы кровавой молодежи внезапно вмешался куратор.

Я заметила его давно. Изучающий, пронизывающий взгляд, который охватывал и воспламенял все мое тело, опасный взгляд. Он опасный, а я чертова трусиха.

— Адептка Ариса, после тренировки, мы с ректором ожидаем вас у него в кабинете.

Благодаря фамильяру — я могла многое. Благодаря острому слуху можно было узнать довольно-таки интересные вещи.